Время не ждет (сборник). священник Александр Дьяченко

за столом владыка поинтересовался, знает ли кто-нибудь эту женщину. Оказалось, что никто ее раньше не встречал.

      Один из священников, уже пожилой и, наверное, самый опытный из нас, отец Николай спрашивает:

      – А как вы думаете, владыка, могла эта бесноватая просто взять и материализоваться?

      – Как это?

      – Не знаю, из воздуха, что ли. Вот отец Александр говорит, что осмотрел весь дворик, но так и не обнаружил, как она сюда попала.

      – Чудеса! – Владыка разводит руками и улыбается, а потом предлагает: – Раз у нас все так складывается, давайте поговорим о чудесах.

      Помню, я, еще будучи священником, познакомился с тогда уже немолодой женщиной. В сорок первом году ее, поскольку она имела медицинское образование, призвали в армию, и она попала на фронт, на самый передний край. И ей наравне с мужчинами пришлось участвовать в боевых действиях и испытать на себе весь ужас войны. И вот однажды, в один из дней, когда было очень уж страшно, она, прежде неверующий человек, комсомолка, опустившись в изнеможении на какой-то пенек, как могла, взмолилась:

      «Господи, если Ты есть, помоги! Мне страшно, я еще совсем молодая и хочу жить!»

      Глаза поднимает и видит: стоит перед ней старичок, весь такой домашний, смотрит на нее, словно родной ее дедушка, тот, что сейчас там, за тысячи верст от войны, и улыбается:

      «Не бойся, внученька, ты не умрешь. Пройдешь сквозь войну и невредимой вернешься домой. Только не забывай молиться».

      «Кому, дедушка?»

      «Богу молись, деточка».

      Тут ее внимание что-то отвлекло, а дедушка пропал так же неожиданно, как и появился. А она действительно потом дошла с нашими войсками аж до Берлина и ни разу не была ранена. Молилась постоянно и говорила, будто это к ней сам святитель Николай приходил. Вот как. Ее несколько раз представляли к орденам и медалям, только она награды брать не соглашалась.

      После войны поселилась в Сергиевом Посаде, тогда это еще был Загорск, и стала монахиней в миру. Я бывал у нее дома. Последний раз заезжал, когда уже был епископом. Добрая такая старушка, увидела меня с панагией и от неожиданности растерялась:

      «Благослови, владыка».

      Суетится, не знает, чем и угостить. Потом вспомнила:

      «Да у меня же под кроватью банка кислого молока! Сейчас я тебя угощу, владыка. А то скажешь потом, вот, мол, к бабушке заходил, а она меня даже за стол не усадила».

      Я ее останавливать, а уже бабушку не угомонить. Забирается она под кровать, шарит там в темноте и в волнении опрокидывает банку. До сих пор помню, как оно разливается по полу, течет к моим ногам, а моя старушечка плачет:

      «Нечем мне тебя угостить, владыченька».

      Я ее потом и отпевал. Такое вот чудо, отцы. Теперь ваш черед. – И поворачивается к сидящему рядом батюшке: – Отец Игорь, ты у нас человек просвещенный, жил за границей, много что видел. Поделись с нами.

      Отец Игорь, ученый-биолог, в начале перестройки перебрался в Европу и преподавал в одном из немецких университетов. Спустя много