Гимгилимыада – 2: С надеждой на возвращение. Сергей Валерьевич Белокрыльцев

они так стояли, и никто не врезался, – подал голос один горколдун.

      Казалось, Троща сейчас разорвет от ярости.

      – Я не спрашивал, кто в них не врезался и как они стояли, кретин! Я спросил, кто отвечает за рытьё светостолбов вдоль этой улицы?!

      – А, это… Тогда я, – сознался низенький горколдун с тёмно-травянистым насупленным упрямым лицом и седыми волосами.

      – Ах, вот как ты выглядишь, скотина! А я не говорил тебе, что нужно подальше от дороги светостолбы врывать?! Не говорил, а?!

      Низенький горколдун нахмурился, напрягая память.

      – Не говорили, – вспомнив, сказал он.

      – Ах, не говорили?! – возопил Трощ. – Я прекрасно знаю, что говорил, дурья твоя башка! Я не мог не говорить! Я что, идиот, чтобы не говорить?! А ты заупрямился и заявил, что лучше меня знаешь, как врывать светостолбы вдоль этой дороги! Сказал, что всю жизнь только и занимался тем, что врывал светостолбы и не светостобы, и всякие другие столбы! И вдоль дорог врывал, и не вдоль дорог врывал, и поперек дорог, и посреди! И врывал, и вырывал! Не говорил такого, а, а, а?.. А?!

      – Разве говорил? – засомневался низенький и оглянулся на других горколдунов. И те закивали головами, как болванчики. Мол, говорил горовождь тебе не врывать светостолбы близко к дороге, а ты взял и врыл.

      – Самодур! – подытожил один горколдун.

      – А может и назло сделал, – подлил масла другой. – Он же сам в горовожди метил! Помню, помню! Да на выборах не сумел сожрать столько мясных червей, сколько Трощ, вот и врыл столбы из пакости близко, чтобы горовождя подставить.

      От таких обвинений в присутствии самого Троща низенький отчаянно струхнул.

      – Да что же вы все такое говорите? – вяло защищался он. – Я не метил в горовожди, это вообще был не я. И светостолбы врыл так, как было приказано, никто мне не говорил врывать их дальше от дороги.

      – В тюрьму его! – обрадовался Трощ, довольный тем, что опасный заговор раскрыт. Теперь у него целых два виноватых.

      К низенькому подбежали военные, стоявшие наготове, живо заломили руки, запихали в чёрно-жёлтый фургон и укатили.

      Горовождь, решив все интересовавшие его вопросы, подошёл к своей «котлете» и открыл дверцу, но его окликнул главностройщик:

      – А как же с копальной машиной? Пилить светостолб?

      – Пили! – крикнул Трощ.

      – Но если мы спилим светостолб, он упадет и потащит за собой все светопровода на улице, – растерялся главностройщик.

      – Значит, обрубай свет, пили светопровода, а потом пили светостолб, кретин! – рявкнул горовождь и хлопнул дверцей.

      – Мне поговорить с вами нужно, – сказал Верум, влезший в автомобиль с другой стороны. – Вы где столько стройматериалов набрали?

      – В Язде, уважаемый землянин, в Язде, – сказал Трощ. – Конечно, это несколько опустошило казну, но после придания городу увлекательно-завлекательного вида, после возведения исторических памятников, гимгилимских чудес, после постройки лабиринтов, парков с качалками-моталками