История моей жизни. Эндрю Карнеги

во время моего первого морского путешествия приобрел навсегда мою горячую привязанность, и я не мог его забыть.

      В Нью-Йорке мы знали только мистера и миссис Слоун. Миссис Слоун, урожденная Ефимия Дуглас, была подругой молодости моей матери в Данфермлине, а ее муж работал вместе с моим отцом в качестве ткача. Мы разыскали их в городе, и они оказали нам самый радушный прием. Впоследствии я очень обрадовался, когда в 1900 году сын мистера Слоуна Вилли купил у меня как раз напротив нашего нью-йоркского дома участок земли для двух своих замужних дочерей, и таким образом наши внуки сделались товарищами по играм, как некогда наши матери в Шотландии.

      Агенты по переселению в Нью-Йорке направили моего отца по каналу через Буффало и озеро Эри в Кливленд и оттуда уже вниз по каналу в Бивер. Это путешествие продолжалось тогда три недели; теперь же этот путь можно проделать по железной дороге за десять часов. Но тогда железная дорога еще не была проведена в Питтсбург и города, лежащие к западу. Железная дорога Эри еще только строилась, и во время нашего путешествия мы видели группы людей, работавших на ее строительстве. В юные годы все может служить развлечением, и я с большим удовольствием вспоминаю об этой трехнедельной поездке по каналу. Все неприятное, что было связано с этим, давно уже исчезло из памяти, за исключением одной ночи, проведенной нами на набережной в Бивере в ожидании парохода, который должен был отвезти нас вверх по Огайо в Питтсбург. Тут-то мы и подверглись нападению комаров во всем его ужасе. Моя мать в особенности пострадала и на другое утро едва могла раскрыть глаза. Мы все выглядели ужасно, но я все же не помню, чтобы эти маленькие мучители лишили меня сна в ту ночь. Я всегда хорошо спал и никогда не узнал «страшных ночей, которые знают дети ада».

      Наши друзья в Питтсбурге с большим нетерпением ждали от нас известий. Благодаря их теплому, дружескому приему и участию мы вскоре забыли все наши заботы.

      Мы перебрались к ним в Аллегани Сити. Брат моего дяди Хогана открыл маленькую ткацкую мастерскую, и на втором этаже над ней были две комнаты, принадлежавшие моей тете Айткен, которыми мои родители могли пользоваться бесплатно. Дядя скоро оставил

      мастерскую, и отец стал на его место и начал ткать сукно. Но так как не находилось торговца, который забирал бы этот товар в больших количествах, отец сам вынужден был заботиться о сбыте и поэтому превратился в странствующего торговца. Тем не менее

      наши доходы были в высшей степени скудны, и, как всегда, моя мать пришла на помощь. Она никогда не унывала. В юности, чтобы заработать себе «на булавки», она научилась в лавке своего отца шить башмаки. Теперь это послужило на пользу семье. Мистер Фиппс, наш сосед в Аллегани Сити и отец моего приятеля Генри Фиппса, был, как и мой дед, сапожным мастером, и у него мать получала работу. Она зарабатывала 4 доллара в неделю обшивкой башмаков, выполняла также и всю домашнюю работу, так как прислуги у нас не было. Частенько она засиживалась за работой