Свадебное путешествие Гиацинта. Эллин Крыж

то есть. Это же зюйд-вест.

      Виола в раздумье закусила губу:

      – Но ведь так не должно быть? Это необычно.

      Гиацинт улыбался, глядя в сторону.

      – Кто тебе сказал, что необычных вещей не должно быть? Признайся, ты ведь хотела шторм, ну хоть маленький. А то, за всё плавание ни одного большого приключения. Ну, отвечай, хотела?

      Виола улыбнулась:

      – В общем, да. Ну и что?

      – А то, – серьёзно сказал Гиацинт, – что желания влюблённых должны всегда исполняться. Особенно, в свадебном путешествии.

      Виола доверчиво смотрела на него.

      – Разве, всегда-всегда?

      – Всегда. Правда, не все сразу… Просто влюблённые – как дети – они плохого не желают и верят в чудеса.

      Виола молча кивнула.

      Ночью бушевала гроза. Без дождя, но с громом и вспышками молний. Скорость ветра достигла двадцати метров в секунду. Гиацинт приказал спустить топсель. Потом матросы, скользя как тени по пе́ртам марса-рея,[24] взяли два рифа на марселе.

      "Дельфиниум" нырял и взлетал на гребни волн как настоящий дельфин. Виола восхищённо смотрела как парус, подтянутый риф-сезнями, уменьшается, словно по волшебству. Она стояла на палубе рядом с Гиацинтом.

      “Слава Богу, хоть наверх не полезла, – думал он, поглядывая на светящееся лицо жены. – Её, попробуй, удержи!”

      Капитан с радостью взял бы “сестричку” за руку и не отпускал от себя ни на шаг. Но он прекрасно видел всю неисполнимость этой идеи. Поэтому, только украдкой вздохнул.

      Снизу послышался сердитый бас Адансона:

      – Поживее, ребята! Люпин, осторожней, не свались оттуда! Торопитесь! Чертополох вам в зубы, бездельники! – Боцман повернулся и заметил Виолу: – А ты чего прохлаждаешься?! Ступай в рулевую рубку, тридцать акул тебе вдогонку! Живо!!

      Гиацинт лишь посмотрел ей вслед, когда юнга, беспрекословно повинуясь приказу, помчалась в рубку. Капитан снова обратился к управлению яхтой.

      – Какой сейчас ход судна?

      – Девятнадцать, – откликнулся боцман. – Лаг бросали десять минут назад.

      – Хорошо…

      Гиацинт прикинул расстояние: “Девятнадцать, ну, двадцать узлов[25]… К утру, если повезёт, будем в Ливорно".

      Гроза не прекращалась. Яхта летела вперёд, едва касаясь килем поверхности воды. К полуночи Гиацинт приказал убрать грот и большой кли́вер.

      Слабо светясь в ночи, белый треугольник кливера упираясь пополз вниз. Упав на палубу, парус взметнулся, как огромное крыло альбатроса. Тимьян и Люцерна вдвоём ухватились за край мокрого тяжёлого паруса. Кливер сдался, и матросы свернули и закрепили его. Гиацинт оценивающе посмотрел на туго натянутый под ветром грот-стаксель. Земля была слишком близко…

      “Пусть остаётся пока", – мысленно решил капитан. Прихватив подзорную трубу он поднялся на бушприт.

      Ничего… Кроме бушующего моря и ветвистых молний. Через час наблюдатель доложил, что вдалеке по правому борту мелькнул огонёк.

      Капитан спокойно кивнул, он ждал это сообщение.

      – Фок на гито́вы. Убрать ма́рсель. “Не то врежемся, “ –

24

Перты – канаты подвешенные вдоль реев; марса-рей – второй рей снизу; взять рифы – уменьшить площадь паруса.

25

20 узлов – приблизительно 40 км/час