Слуга Жнеца. Гай Юлий Орловский

в жизни не поверю! – выдохнул Лотер. – Ты ж сам кричал, что всех солнечных под корень, чтоб даже имени в веках не осталось.

      – Кричал, – согласился Теонард. – Но тогда я… В общем… Думаешь, мне не хочется им уши поотрубать? Да только как ты будешь сражаться с бойцами, которые смеются над болью, а умирать пойдут с бесстрастными лицами. Да и попробуй попади по этой заразе. Я с ними с ними сражался. Знаю.

      Полузверь снова зарычал, глухо и зло, словно загнанный в угол зверь, шерсть на морде удлинилась.

      – От кочевников же отбились, – прохрипел он.

      Глава прошелся по залу и остановился у очага. Поленья наполовину прогорели, в зале стало темней, зато глаза ворга горят недобро.

      – Тогда мы одни были, – произнес Теонард тяжело. – И смогли укрыться на моей башне. А теперь народу прибыло, и за всех мы отвечаем. Сам подумай, если что не так, эльфы кого первыми порежут? Ага, понял? То-то и оно. Вот и говорю, не знаю, как правильно. Днем и ночью думаю, а никак.

      Лотер оглядел его с ног до головы и обратно.

      – Вижу, – бросил он. – На тебе лица нет, скоро на стройного птеринга будешь похож. Хочешь, лично буду каждый вечер оленя приносить? Ты только не помирай от работы. А то кто будет главствовать?

      Теонард хмыкнул и внимательно посмотрел на ворга.

      – Тогда ты будешь, – сказал он.

      Лотер поднял на него красные, как вечернее зарево, глаза, челюсть лязгнула, будто собирается прямо тут нападать. Он шумно поскреб мохнатую грудь и проговорил обижено:

      – Что я тебе плохого сделал? Ему оленей предлагаю, а он на меня вся заботы и тяготы свалить вздумал.

      Теонард вздохнул.

      – Понимаю. И когда Главу выбирали понимал. Ну, может не совсем, но догадывался. Потому и предложил тебя, а ты, выходит, еще раньше догадался.

      – Если много власти, – проговорил Лотер, глядя на арбалетчика слишком мудрым для ворга взглядом, – то ответственности в два, а то и три раза больше. А мы, ворги, народ вольный.

      Плечи Теонард поникли, он сразу как-то осунулся, будто не неделю, а сотню лет несет тяжкое бремя.

      Птицы у стены встрепенулись и заурчали, одна даже попыталась взлететь, но стукнулась о решетку и бухнулась на пол. Тут же вспорхнула на жердь, словно ничего не было, и присоединилась к голубиному хору.

      Ворг пошевелил ушами, повернувшись одной стороной к выходу. Пару секунд так сидел, потом сказал:

      – Ты давай, воспрянь. Глава ты или где? Никто не должен знать, как тебе непросто. Иди, умойся, а лучше – помойся. А то вид, как у меня после недели беготни по болотам. А я к Страгу сбегаю.

      Теонард вытер лицо и уставился на ладонь, надеясь разглядеть грязь и пыль.

      – Что, – произнес он. – Совсем плох?

      Лотер глянул на него, покривился.

      – Да не совсем, но помыться надо. Это даже я, ворг, тебе говорю. Иди-иди, а потом выходи встречать дорогих гостей.

      Глава 2

      Закатное небо расплескало оранжевые краски, солнце медленно погружается в тучи, что значит – завтра будет ветрено. Зато сейчас природа спешит показать все оттенки багрового,