Слуга Жнеца. Гай Юлий Орловский

пожала плечами.

      – А почему нет? Мне-то огонь безвреден.

      Даже на серой коже стало заметно, как побледнела Каонэль, ладонь опустилась к антрацитовой рукояти.

      – Здесь живут еще двое Хранителей, – произнесла она, – не считая птиц и зверей в ветках. Если с ними что-то случится, остальные будут очень недовольны. Да даже если только со мной. Хранители заметят мою пропажу, станут искать. Без меня Талисман не полный.

      Генэль мило улыбнулась, но с такой же улыбкой метнет в нее шар.

      – Не без тебя, – поправила она, – а без осколка. Отдай мне кристалл и можешь идти. Желательно подальше. Остальным скажу, что ты передала осколок мне, как более подходящему представителю, а сама ушла. Король будет доволен.

      Наверху послышалось хлопанье крыльев, затем кто-то пробежался по комнате, шум некоторое время побродил от стены до стены, потом направился к коридору.

      За это время серая успела достать меч и направила острие в грудь высокородной. Та изумленно уставилась на блестящий кончик.

      – Ты в своем уме? Нельзя убивать эльфов, – сказала она.

      – А меня, значит, можно? – поинтересовалась Каонэль.

      Генэль подняла огненный шар выше, тот уже размером с небольшую тыкву, и проговорила:

      – Я не собираюсь тебя убивать… без особой причины. Но если она будет…

      Высокородная покрутила пальцами, огненный шаг завертелся в ладони, создавая вокруг себя горящий вихрь, Каонэль отшагнула и отвела меч для удара.

      В этот момент на ступеньках послышались шаги, обе эльфийки чуть оттопырили уши, пытаясь определить, кто спускается. Потом на лестнице появилась горгона с горшком какого-то варева.

      Увидев немую сцену, она на секунду застыла с вытаращенными глазами, тело быстро покрылось блестящей, как сталь чешуей, горшок выпал из рук потому, что на тех появились огромные кривые когти.

      – Девочки, – выдохнула она. – Вы что?

      Генэль покосилась на неожиданно опасную горгону с хищными когтями и выдавила сквозь зубки:

      – Она у меня сына казначея увела.

      – Никого я не уводила, – резко ответила Каонэль. – Он сам ушел. А потом… снова ушел. Его ушли… Радуйся, он же в Эолуме.

      Белоснежное лицо Генэль потемнело.

      – В Эолуме. Да только ни на кого не смотрит.

      Горгона перепрыгнула лужу, натекшую из горшка, через секунду оказалась между эльфийками, прижав обеих могучими крыльями. Меч серой выпал, а огненный шар высокородной потух от мощного взмаха. Они закопошились, пытаясь выбраться, но Эвриала только сильней растопырила крылья.

      Когда у тех кончились силы, и они затихли, не в силах шелохнуться, горгона проговорила ласковым, почти материнским голосом:

      – Ну вы что, в самом деле. Вы же эльфы и должны держаться вместе. А тем более, женщины. Нам вообще всем нужно друг за друга, а то придут всякие тарнаты и лотеры и все, конец спокойной жизни. Нельзя из-за мужчин ссориться. Поняли?

      Эльфийки, как по команде, по команде отвернулись друг от друга, но Эвриала прижала крыльями так, что серая простонала:

      – Дышать…