Сестра ветра. Гай Юлий Орловский

захлопав крыльями, попробовала ступить на ногу. Ощутимо, но в целом, терпимо.

      – Что ты несешь? Уже и не болит почти…

      – А чему там болеть? Яд медноголовки самый опасный из всех. Потому как живое в мертвое обращает. Ты, поди, ноги-то и не чувствуешь? А скоро чувствительность вовсе пропадет. Покроется твоя ровная да белая кожица струпьями, язвами, да трупными пятнами, то-то будет зрелище. Кхе, кхе… А там и крылья отвалятся…

      – Замолчи!

      Аэлло бросилась было на обидчика с кулаками, но распухшая нога подвернулась. Гарпия чудом удержалась на ногах, застыв, как громом пораженная.

      – К знахарю Л-левкою?

      Брови сошлись домиком над переносицей, Аэлло зажмурилась, и осторожно топнула. Подошву пронзило иголками.

      – К нему, кхе, кхе, – важно прокашлял незнакомец.

      Аэлло почему-то показалось, что он там, под капюшоном с трудом сдерживает радость, словно вот-вот начнет пританцовывать, потирая ладоши.

      – Скажешь, Стротин послал. Старый плут мне должен.

      Стоило гарпии развернуться, как сзади раздалось обиженное:

      – Да куда ты, оглашенная! Не видишь, человек в беде?

      – Человек? – переспросила Аэлло.

      Все же развернулась и, прихрамывая, вернулась к дереву.

      – Не придирайся! – сердито гаркнул Стротин и приподнял край черного плаща.

      Под ним обнаружились две сморщенные лапки, одна намертво привязана к ветке дуба. Кто бы он ни был, Стротин угодил в силок, расставленный на крупную птицу.

      – Помоги, – попросил он гарпию, натягивая капюшон пониже. – Я-то тебе помог!

      Аэлло хотела возразить, что не будь он сам в плену, не то, что не помог бы, а они б и не встретились. И вообще, с какого-такого вихря… Но мысль, что кожа вот-вот покроется струпьями и трупными пятнами, сделала гарпию сентиментальной.

      Крыло взметнулось серым вихрем – и разрубленная кожаная удавка опала на землю.

      Не слушая благодарностей, выкрикиваемым вслед все тем же глумливым тоном, Аэлло захромала прочь.

      Глава 5

      Стротин сказал, поселение расположено у подножия горного хребта. Нужно продраться сквозь чащу, и спуститься в низину.

      Аэлло заметила, что сюда не проникает солнце, и неоткуда взяться траве, земля под ногами, хоть и усыпанная сосновыми иголками, все равно черная и холодная. Тут и там раздается скрежет уставших от долгой жизни деревьев. Земляные колодцы выпускают клубы тумана, и седые потоки тянутся над землей, норовя облизнуть стопы.

      Почти утратившая чувствительность нога упорно не желает становиться ровно.

      Несколько раз Аэлло упала – ветки, нависающие над головой, не дают расправить крылья, и она вся ободралась о сучки и шишки. Смотришь, смотришь на ногу, усилием воли заставляя ту стать ровно, и обязательно наткнешься лбом на мшистый ствол сосны, украсишь и без того исцарапанные щеки лишайниками.

      Засмотришься вперед – предательская нога тут же подвернется, а то и угодит в яму, скрытую моховой подушкой.

      Один раз Аэлло даже провалилась в колодец, словно нарочно прикрытый сосновыми ветками.

      Противно хрустнуло,