«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца». Чарльз Брандт

проверить, прежде чем отправляться на дело?

      – Я подумал, что Шептун все проверил.

      – Он тебе не говорил, что это за евреи?

      – Ни слова. Просто сказал, что евреи. Только и всего. Ну, я подумал, что, дескать, это евреи, которые держат прачечные.

      – Что еще он тебе говорил?

      – Он сказал, чтобы я никому и ничего об этом не говорил. Чтобы я действовал в одиночку. И все.

      – На что угодно могу поспорить, что он тебе так и сказал. Чтобы ты был единственным, когда тебя вычислят в Делавэре. Чтобы никого с тобой больше не было.

      – Так мне вернуть ему деньги?

      – Не беспокойся – ему они больше не понадобятся.

      – Я виноват, что не проверил. Больше такого не будет.

      – Ты совершил ошибку. Не соверши ее в будущем. И скажи спасибо своему другу. Потому что, если бы не Расс, я бы тянуть с этим не стал. Выдал бы тебя этим евреям. Думаешь, они полные идиоты? Думаешь, не заметили, как ты вертелся вокруг прачечной? И не проверили?

      – Я прошу меня простить. Спасибо тебе, Рассел, больше ничего подобного не повторится.

      Тогда я колебался – как мне обратиться к Расселу: то ли «мистер Буфалино», то ли как обычно – «Рассел». Я уже и так назвал Анжело «мистер Бруно». А назови я Рассела «мистер Буфалино» – это уж был бы явный перебор.

      Кивнув, Рассел негромко произнес:

      – Ни о чем не беспокойся. Этот Шептун все время норовит вылезти вперед. Знаю я таких – сплошные амбиции. Хотят все слопать сами, ни с кем не поделиться. Их коробит, если кто-то хоть чуть-чуть приподнялся. Он видел, что ты сидишь со мной в ресторане, пьешь со мной, ешь со мной. Со мной и моей женой. Ему это не нравилось. До жути не нравилось. Ну а теперь разберись с этим как полагается. И не затягивай. И слушайся Анжело – он знает, что делать в таких случаях.

      Тут Рассел встал из-за стола, и я услышал, как бармен открыл ему двери и Рассел вышел из ресторана.

      Анжело обратился ко мне:

      – Кто еще знает об этом, кроме тебя и Шептуна?

      – Ни одна живая душа.

      – Отлично. Это отлично. Этот гребаный Шептун подставил тебя хуже некуда, мой юный приятель. И теперь твой долг разобраться с ним как положено.

      Я кивнул в ответ:

      – Что я должен делать?

      Наклонившись ко мне, Анжело прошептал:

      – Ты должен разобраться с этим до утра. Это твой шанс. Capish[19]?

      – Capish, – еще раз кивнув, ответил я.

      – Сделай то, что нужно сделать.

      Незачем было бежать и записываться в слушатели Пенсильванского университета, чтобы понять, что он имел в виду. Это как офицер приказывает тебе взять парочку немцев в плен и отвести их в наш тыл, а потом «не мешкать» с ними. И ты поступаешь с ними, как тебе велено.

      Я связался с Шептуном и назначил ему вечером встречу якобы для того, чтобы обсудить предстоящее дело.

      На следующее утро он стал героем первых полос газет. Его обнаружили лежащим на тротуаре. Он был застрелен в упор из пушки 32-го калибра, которую полиция обычно называет дамским пистолетом – он удобнее в обращении, легче, с меньшей, чем даже у 38-го, убойной силой, но если надо, разит наповал. Крохотная

19

Capish – «дошло», «усек», «понял» (американское сленговое слово, происходит из итальянского языка). – Прим. ред.