Часы. Андрей Игоревич Изюмов

фигура словно выточена не допускающим ошибок скульптором – в меру широкие для девушки плечи, обрамленные водопадом каштановых волос, узкая талия без намека на полноту, длинные стройные ноги – про таких в шутку говорят: «Не идет, а поет». Наконец, яркие голубые глаза, на которые смотрели по обыкновению в последнюю очередь, но всегда придававшие ее лицу доброе выражение, даже когда девушка злилась.

      Сегодня Оля была одета в черную мини-юбку и нежно-голубую футболку. На удивление девушка даже ухитрялась гармонировать с Сергеем, облаченным в куртку-косуху, майку с языками пламени на груди, потрепанные серые джинсы и армейские ботинки на широкой подошве.

      «Красавица и чудовище», – сказали бы люди, увидевшие пару впервые.

      – Ментов сегодня столько, будто к нам пожалует Папа Римский, – тихо, так, что его услышала лишь Оля, пробормотал парень.

      Очередь на ежегодный рок-фестиваль растянулась на добрые три сотни метров. Народ медленно сочился через кордон хранителей правопорядка, те пропускали не более двух человек за раз. Молодые люди потеряли здесь уже полчаса, и Сергей готов был завидовать скорости черепах.

      – Тогда уж не ментов, а копов, – усмехнулась Оля, – у нас уже давно полиция, а ты никак не привыкнешь к переменам.

      – Как бы их не называли, в России они всегда останутся ментами, – отмахнулся парень. – Менталитет так быстро не меняется.

      На несколько секунд он замолчал, после чего хохотнул от придуманной самим же шутки:

      – Тебе не кажется забавным, что у нас даже слова «мент» и «менталитет» – однокоренные?

      – Но они не однокоренные, – поправила парня Оля. – Менталитет – это ощущение мира. Произошло от слова «ментальность», что означает совокупность культурных ценностей. Вот эти слова – однокоренные. Одно вышло из другого. Насчет слова «мент» – я бы и словом это не назвала. Отрыжка диалекта дикарей. Ненавижу жаргонизмы…

      – Сдаюсь, – перебил Сергей, выставив перед собой открытые ладони, и картинно выпучил глаза. – Никогда больше не буду спорить с филологом.

      – А это правильно, – улыбнулась девушка и поцеловала его в щеку.

      – В такие моменты ты заставляешь меня чувствовать себя неотесанным идиотом…

      – У меня и в мыслях не было! – горячо возразила Оля. – Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю! Просто… это профессиональное. Я хочу верить, что не зря посвятила себя языку. Придет день, я стану известнейшим писателем, и мы будем жить припеваючи.

      – И я все равно буду глупо шутить, – пообещал он.

      Оля снова улыбнулась и поцеловала парня в другую щеку.

      – Rebel without a cause.

      – Ты ведь знаешь, я совсем не говорю по-английски.

      – Фильм такой старый был, – пояснила она. – «Бунтарь без причины». У нас перевели как «Бунтарь без идеала», но это уже на совести наших прокатчиков. Послушала тебя и вспомнила название. Похоже, разве нет?

      Сергей не успел ответить, потому что впереди освободилось место перед рамкой металлоискателя, и он пропустил Олю. Та показала сержанту на входе содержимое сумочки и вскоре оказалась по другую сторону барьера.

      – Сними