Лето пробуждения. Сборник рассказов. Алексей Юрьевич Гергенов

Шел сентябрь 2013 года.

      Тогда мне было немного за тридцать, жил с мамой в городе, окруженном почти непрерывной цепью гор – так что кажется, будто город утопает на дне огромной синей чаши…

      Прошло полтора года.

      Я поехал на прием к психологу в Центр занятости населения. До начала приема оставалось десять минут. Я остался в фойе и присел на кожаный диван. В фойе с обоих сторон шли кабинеты и потому не было окон. Но плафоны ламп дневного света позволяли читать плакаты на стенах и памятки ищущим работу…

      На улице светило яркое майское солнце, но дул сильный ветер. Может потому-то она и оделась потеплее – девушка в красном плаще примостилась напротив меня на мягкой коричневой банкетке.

      Ее профиль показался смутно знаком… Я с недоверием всматривался, но длинные волосы, ее образ отчасти напоминали мне ночную странницу, увиденную мной на холмах. Эта посетительница Центра занятости пробудила ставшее уже давним воспоминание. Ее внешний вид словно ободрял меня: «Всё в порядке, ты идешь по правильному пути».

      Но в жизни всё не так. Разговорившись с Леной, я понял, что она не особо меня жалует. Жаль, но и для меня весь ее облик не вызвал особого восторга. Пусть ее красный плащ, черная юбка, телесного цвета колготки навевали определенный романтический настрой, но в самой Лене, увы, не было для меня никакой притягательности.

      Пару раз мы созванивались, я даже встречал ее в Центре занятости, когда она приехала, чтобы отметиться в очередной раз. Но потом Лена перестала отвечать на мои звонки. Так что весь ее облик обманул меня. Это был ложный путь.

      Было вдвойне обидно. Ведь все мои надежды рухнули в тот год – в 2015-й. Не найдя работу, я оставил умирать свою мать в состоянии полной обречённости. Она видела, что ее сын не устроен, что она оставляет меня в одиночестве, что проклятые врачи не хотят ложить ее в больницу…

      Заболела она весной, а к концу сентября перестала есть, обессилела и почти перестала ходить. Стало ясно, что дело идет к скорой смерти. Но терапевт и заведующая амбулаторией целый месяц не выписывали направления на госпитализацию. Вместо этого завамбулаторией вызывала к маме то нефролога, то невролога (вызова врача на дом ждут обычно не меньше недели). Так проходила неделя за неделей. Время было упущено.

      Только в конце октября я получил от завамбулаторией направление на госпитализацию в неврологическое отделение. По плановой записи маму записали в больницу на Авиазаводе на 27 ноября. Но было видно, что мама не доживет до той даты.

      Еще 28 сентября, когда мама перестала ходить из-за слабости, я вызывал скорую помощь, но приехала «неотложка» от нашей амбулатории и врач сказала: «Нет показаний для госпитализации». Когда я повторил, что мама же почти не ест, медбрат сказал маме: «А вы кушайте, кушайте». Не врачебные советы…

      То, что, почти не кушая, мама проживет в лучшем случае несколько недель – понятно даже ребенку. Но врачи никак не ложили ее в больницу. 13 октября вызывали скорую помощь, но опять приехала та же неотложная помощь. Врач отказала в госпитализации