Воздушный Джек. Фёдор Венцкевич

протягивал Зету очиститель.

      – Клянешься ли ты, солдат, использовать очиститель только на благо города?

      – Клянусь.

      – Клянешься ли ты, воин, не использовать очиститель там, где можно его не использовать?

      – Клянусь.

      – Клянешься ли ты, защитник, использовать очиститель там, где нужно его использовать?

      – Клянусь.

      Комендант вздохнул и нехотя расстался с оружием.

      – Удачи.

      Он отдал честь. Зет поспешно вернул ее коменданту, кивнул и вышел из комнаты. Вахтер, подперев голову руками, глядел в одну точку и тоскливо гудел:

      «…Где в масляных реках железные рыбы,

      Где в небе плывут алюминия глыбы,

      Где плещется грозно кислотное море,

      Где ветер рвет кожу с костей на просторе,

      Где красное мясо сгорает дотла,

      Лишь только восходит двойная звезда…»

      Зет молча прошел мимо. Вахтер даже не повернул головы.

      Той уже был готов. Матовый, серый и безликий, он терпеливо ждал недостающей детали – водителя. Что-то в нем было… Зет присмотрелся и вздрогнул: на заднем кресле определенно сидел мертвец. Серый, как все служащие Очистки при исполнении, но мертвый. По какой-то причине сложного химического свойства белки глаз у повара не прокрасились, оставшись грязно-желтыми. Смотрелось это чудовищно. Зет достал из бардачка старые очки и надел их на повара. От того уже ощутимо попахивало: искусственная плоть, вспомнилось Зету, разлагается быстрее обычной.

      – Отличный денек, – кивнул себе Зет, тщательно пристегивая повара ремнем безопасности. – Пятидесяти кредитов как не бывало, и это еще без счета врачу. Уха тоже как не бывало, а вот мертвый повар в машине – пожалуйста, тут как тут. Замечательно. Поехали, Той. И открой, пожалуйста, окна. Как ты сам тут сидишь – не понимаю.

      * * *

      Вскоре они были на месте. От запаха в салоне начинала болеть голова, противно дергало утраченное ухо, с заднего сиденья пристально смотрел в затылок мертвый повар, а день только-только добрался до середины.

      Давала о себе знать и утренняя экспозиция. В голове до сих пор эхом метались обрывки рекламных слоганов и фраз, вколоченных туда автокомми. Зет прислушался. Что-то про стирально-зубной порошок… Потом еще пара сортов пива, несколько адресов, какие-то телефоны и куча ничего не говоривших ему цифр. И – да! – непреодолимое отвращение к любой обуви, если это не «Айк». Зет стиснул зубы и с трудом подавил желание немедленно скинуть ботинки. По-хорошему, после такой встряски следовало неделю лежать в постели, чередуя сеансы массажа, психотерапии и гипноза.

      Впрочем, ему ли жаловаться? Стать участником настоящего Насилия – и избежать наказания! В самом центре города! В двух шагах от работы! Да он свечку должен поставить, точнее, должен был бы, если бы знал кому, где и как это делается.

      Тем не менее у него никак не получалось прочувствовать всей глубины своего везения. Чудесное избавление не радовало. Он не чувствовал себя ни удачливым, ни хотя бы счастливым.