Сорок пять. Часть вторая, третья. Александр Дюма

Государь, стало быть, если бы вы жили в Сен-Дени, а не в Нераке, то король Генрих Третий вел бы жизнь несколько побеспокойнее нынешней.

      Генрих стал угрюмее.

      – Король! Что вы говорите мне о короле, любезный Шико? Не воображаете ли вы, что я Гиз? Мне хочется иметь Кагор, правда, но Кагор ведь почти у моих ворот. Я честолюбив, но, если надо трудиться, я не двигаюсь с места и не желаю ничего.

      – Черт возьми! – отвечал Шико. – Это желание того только, что находится под рукой, очень похоже на желание Цезаря Борджиа[8], который собирал не больше как по одному городу и скопил целое королевство, уверяя, что Италию, как артишоки, надо есть по одному листочку.

      – Этот Цезарь Борджиа был, кажется, недурным политиком, куманек?

      – Но очень опасным соседом и плохим родственником.

      – А, уж не сравниваете ли вы меня, предводителя гугенотов, с этим папским сынком? Что это вы, господин посол!

      – Государь, я не сравниваю вас ни с кем.

      – На каком основании?

      – На том основании, что всякий, кто сравнит вас с кем-нибудь, кроме вас самого, жестоко ошибется. Вы честолюбивы, государь.

      – Вот странность, – произнес Беарнец, – ты всеми средствами принуждаешь меня желать чего-нибудь.

      – Сохрани меня Бог, государь! Напротив, я от всего сердца желаю, чтобы вы, ваше величество, ничего не желали.

      – Послушайте, Шико, вас ничто не призывает в Париж?

      – Ничто, государь.

      – Стало быть, вы проведете несколько дней у меня?

      – Если ваше величество делает мне эту честь, то позвольте уж пробыть у вас восемь дней.

      – Восемь дней – согласен: за эти восемь дней вы узнаете меня, как родного брата. Выпьем же, Шико!

      – Мне не хочется больше. – Шико начинал отказываться от принятого намерения напоить короля пьяным.

      – Когда так, любезный кум, то я вас оставлю. Мужчина не должен оставаться за столом, когда ему нечего делать. Ну что, выпьем еще?

      – К чему?

      – Чтобы крепче спать. Это вино имеет свойство усыплять. Любите вы охоту, Шико?

      – Не совсем, государь. А вы?

      – Я люблю ее до страсти, особенно с того времени, как был при дворе Карла Девятого.

      – Почему, ваше величество, вы делаете мне честь – спрашиваете, люблю ли я охоту?

      – Потому, что я завтра еду на охоту и имею намерение пригласить и вас.

      – Государь, много чести, но…

      – О, куманек, успокойтесь, эта охота в состоянии воодушевить взор и сердце всякого военного человека. Я добрый охотник, Шико, и мне хочется показать вам свое искусство, черт возьми! Вы хотите узнать меня поближе, говорите вы?

      – Черт возьми! Признаюсь, государь, это мое пламенное желание.

      – Ну а с этой стороны вы еще меня не изучили.

      – Я сделаю все, что вам угодно, государь.

      – Хорошо. Но что это? Нас беспокоят. Идет паж.

      – Какое-нибудь важное дело, требующее…

      – Дело! У меня! Когда я за столом! Шико все думает, что он при французском дворе. Шико, друг

8

Борджиа Цезарь (Чезаре) (1476–1507) – сын Папы Александра VI, кардинал (до 1498). Активно проводил политику своего отца, не останавливаясь перед применением любых средств. Был типичным сыном своего времени: энергичным, умным, жестоким, коварным, беспринципным, покровительствовал наукам и искусству; погиб в сражении.