Иди как можно дальше. Роман. Глеб Карпинский

Айрат Тахирович, – не скрывая раздражения, спросил революционер, – какое отношение имеет нефть и газ к этому напитку?

      – У председателя клуба жена владеет заводом по производству хереса. Возможно, они хотят договориться с кем-то из депутатов внести поправки в закон о торговле, которые позволят им увеличить свою долю на российском рынке.

      Вскоре ирландские мотивы сменились вальсом. Мужчины приглашали дам. Один из них, с кудрявыми седыми волосами, уже в годах, но бойкий на подъем, подошел к столику сенатора и поцеловал руку Анне. Революционер сразу узнал в нем одного из убийц Молнии.

      – Айрат Тахирович, – сказал тот блеющим голосом, не выпуская руку помощницы, – позвольте украсть Вашу спутницу!

      – Вам, Дмитрий Борисович, воровать – не привыкать! – и сенатор попросил у официанта пепельницу для сигары.

      Дмитрий Борисович учтиво кивнул ему и увел послушную Анну в зал, где уже кружились пары.

      У Адама всегда было развито чувство справедливости. И когда он увидел этого скользкого типа, в полном здравии, в хорошем расположении духа, танцующим с молодой и привлекательной женщиной вальс, все в нем закипело от злости. Он вспомнил Молнию, простого чернокожего паренька, сорвавшегося с крыши. За что он погиб?

      «Нет, нет! Такое нельзя прощать», – думал он, представляя, какой скандал подымется, когда он на глазах этих сытных и избалованных жизнью людей задушит этого мерзкого человека.

      Сенатор, заметив его грозный взгляд, скользящий в сторону зала, где танцевали вальс, предложил революционеру сигару, чтобы отвлечься. Айрат Тахирович знал толк в сигарах и выбрал кубинскую. Адам принял сигару из его рук и сделал затяжку, прищурив глаза. Дым его действительно успокаивал. Буря, еще недавно бушевавшая в его непримиримой душе, затихла. Сенатор смотрел на него с улыбкой и тоже пускал горькое облако дыма. Он был утомлен жизнью, мечтал о покое и сильно тосковал по погибшему сыну, а Адам, напротив, был полон энергии и сил, и после более близкого знакомства с Анной желание начать все с чистого листа не оставляло его. Он думал о семье, о счастье, которое возможно только влюбленным. Ему не хотелось пройти путь Грома, который тратил свою жизнь так бездарно и пошло, без любви, ради наживы и животного удовольствия. Бывшему революционеру хотелось наверстать упущенное время, проведенное в тюрьме, и он ждал лишь удобного момента, чтобы начать свой крестовый поход. Предложение сенатора пожить под общей крышей выглядело заманчивым.

      А почему бы и нет? Все, что он хотел себе доказать, он уже доказал. Осталось только холодное чувство мести, да и то оно рассеивается, словно дым, при первой затяжке дорогой сигары. Адам уже не хотел причинять кому-нибудь боль, даже если этот человек заслуживал наказания. Он мог только презирать, но не действовать. Ему уже сейчас казалось, в дыму сигарного дыма, сидя на мягком диване и любуясь стильными, украшенными золотом и бриллиантами