Полдень войны. Игорь Дихтер

Его отец ушёл на фронт ещё в июне 1941.

      Данила бывал у него в гостях пару раз, но теперь не мог вспомнить, при каких обстоятельствах.

      Жизнь до блокады – была ли ты?

      В квартире пахло чем-то неприятным, было темно.

      Они прошли в гостиную.

      – А вы, как я понимаю, Анатолий Игоревич Смирнов? – развернувшись на стуле, поинтересовался мужчина в форме.

      Чекист.

      Белёсые глаза задумчиво изучили сперва тощую фигуру Толи, затем более здоровую – Данилы.

      Толик стянул с головы шапку и быстро кивнул.

      Только сейчас Волконский заметил, что пальто на нём висит, будто на вешалке.

      – А вы кто? – строго спросил чекист, обращаясь к Дане.

      – Товарищ Анатолия по институту.

      – А вы в курсе, товарищ Анатолия, что в этой квартире проживают враги народа?

      Данила недоуменно посмотрел на Смирнова.

      Тот лишь потупил взор.

      – Шпионы, не иначе, – резкий голос разорвал сгустившийся смрад квартиры.

      В дверях комнаты стоял статный мужчина в форме, тоже чекист. Волосы его были аккуратно уложены по пробору, на щеках играл лёгкий румянец, а оскал был прямо волчьим. Столь красивый человек сильно контрастировал на фоне бледных полуживых людей.

      Серо-зелёный взгляд задержался на лице Данилы дольше положенного.

      Волконский поспешил отвернуться, ибо подобное внимание не означало ничего хорошего.

      – Что нашёл? – поинтересовался первый чекист, поднимаясь, и забирая из рук коллеги смятую стопку бумаг, – письма, вырезки…

      – Оказывается, к семье Смирнова не зря приглядывались ещё до войны, – холодно заметил тот, что был слишком красив, – увозим всех. А это кто такой?

      – Товарищ Анатолия, – хохотнул первый, деловито пряча стопку в чемодан.

      Недавно в квартире произошёл обыск, потому запнуться о разбросанные предметы было несложно.

      – Петровский! Выводи всех! – крикнул первый.

      Послышались шаги, и из дал ней комнаты вышел третий чекист, ведя под локти двух женщин.

      У Данилы защемило сердце от вида сестры Толи, которая стала просто скелетом. Бледная, почти голубая кожа… Когда она медленно надевала пальто, было видно, что-то кажется ей невыносимо тяжёлым.

      Всю семью Смирновых выводили. А те тихо и молча двигались в сторону двери. Спорить не было сил.

      – Как твоё имя? – сурово спросил тот, что был краше всех, становясь напротив Данилы.

      Тот назвался.

      – Адрес?

      Волконский поспешно ответил.

      – Что ж, Данила, иди-ка ты домой, пока и тебя не повязали.

      Брюнет кивнул.

      Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Затем незнакомец сморгнул, натянул фуражку, и быстро покинул квартиру следом за товарищами и задержанными.

      ***

      Рассвет смущённо заглянул в Ленинград, но из-за регулярной бомбёжки неба практически не было видно.

      Немец в форме чекиста медленно