Застольные беседы. Плутарх

желудок к принятию пищи более всякой приправы: ведь даже у больных, потерявших аппетит, он восстановляется, если предложить им что-нибудь из осенних плодов. Ламприй высказал то мнение, что присущее нам врожденное тепло, которое побуждает нас питаться, летом рассеивается, разрежается и слабеет, а осенью снова сгущается и приобретает силу{171}, сосредоточившись внутри тела, которое уплотнилось вследствие окружающего похолодания. Чтобы не показаться уклоняющимся от участия в этой беседе, я предложил то объяснение, что летом вследствие жары мы больше подвержены жажде и больше пьем; а с переменой обстановки наша природа, естественно, ищет противоположного, мы чувствуем голод и возмещаем соответственной едой недостаток сухого питания в составе нашего тела. Вместе с тем не лишены значения и особенности осеннего питания, в которое входят молодые и свежие плоды: не только овощи, хлеб и мучные кушанья, но и мясо животных, кормящихся от свежего урожая, отличается своими соками и более располагает к еде.

      Вопрос III

      Что родилось раньше, курица или яйцо

      Участники беседы: Александр, Плутарх, Сулла, Фирм, Сосий Сенекион

      1. Некое сновидение заставило меня уже с давнего времени воздерживаться от яиц. Помимо прочего, я хотел на яйце, как на подопытном предмете{172}, проверить правдивость неоднократно посещавшего меня наяву видения{173}. И вот однажды на обеде у угощавшего нас Сосия Сенекиона возникло подозрение, что я привержен к орфическим или пифагорейским учениям и, считая яйцо – как другие сердце и мозг – за начало рождения, отношусь к нему с благоговением{174}. Эпикуреец Александр со смехом привел известный стих{175}:

      Голову тот поедает отца, кто бобы поедает, –

      говоря, что под бобами, само название которых означает беременность, подразумеваются яйца и что есть яйца – это то же самое, что есть рождающих эти яйца животных{176}. Сослаться на сон, как на причину моего воздержания, показалось бы эпикурейцу еще более нелепым{177}, чем само это воздержание. Поэтому я не возражал против предложенного объяснения, поддерживая шутку Александра, человека с литературным вкусом и филологически образованного.

      2. Отсюда и возник трудный и вызывающий много споров вопрос о том, что раньше появилось на свет, курица или яйцо. Наш товарищ Сулла сказал, что этим мелким допросом мы затрагиваем как рычагом большой и важный вопрос о происхождении мира, обсуждать который он не берется. Александр с усмешкой заявил, что это обсуждение ни к чему толковому не приведет. На это замечание откликнулся мой зять Фирм: «В таком случае одолжи мне ненадолго твои атомы. Если мы принимаем мельчайшие частицы за исходное начало крупных тел, то естественно предположить, что яйцо появилось ранее курицы. К тому же оно как ощутимое тело представляется простым, тогда как курица – нечто более сложное и разночастное. Вообще начало есть нечто первое{178}, а началом является семя; яйцо же есть нечто большее, чем семя, но меньшее, чем

171

…осенью снова сгущается и приобретает силу. – О свойстве присущего организму тепла концентрироваться внутри тела в холодную погоду и быстро поглощать «питание» см. [Arist.] Рг. 887 b 39 sq.

172

…как на подопытном предмете… – В оригинале «как на карийце»; ср. поговорку «испытывать на карийце» или «рисковать карийцем», т. е. жертвовать чужой жизнью: карийцы, жители Малой Азии, часто служили наемниками в греческих войсках, откуда, видимо, и поговорка. См. Paroemiographi, I 70 sq.

173

…проверить правдивость неоднократно посещавшего меня наяву видения. – Смысл слов неясен.

174

…привержен к орфическим или пифагорейским учениям и, считая яйцо – как другие сердце и мозг – за начало рождения, отношусь к нему с благоговением. – Выражение «начало рождения», употребленное Плутархом, может иметь совершенно различный смысл в зависимости от философского контекста. Не вполне понятно, сознательно ли Плутарх допускает такую многосмысленность. Орфики чтили в яйце образ Яйца, созданного Хроносом и ставшего началом рождения Вселенной, богов и людей. См.: Fr. 54–58, 60, 291 Kern; RE, Bd. XVIII (1), 1200 sq.; XVIII (2), 1321 sq. У пифагорейцев яйца были табуированы – возможно, потому, что были «началом рождения» живых существ (см.: Д. Л. VIII 33– 34; ср. след. примеч.). Кого Плутарх подразумевает под «другими», не вполне понятно: сердце и мозг могли рассматриваться как «начала рождения» в контексте эмбриологических теорий и совсем в ином смысле: считалось, что с сердца начинается процесс формирования зародыша (см.: Аристотель. О возникновении животных, 740 а сл.; Vorsokr. 31, А 84; [Plu.] Placit. 907 EF); по мнению других, этот процесс начинался с головы и мозга ([Plu.] Placit. ibidem). Кроме того, известно, что семя считалось «горячей струей мозга» и в этом смысле также могло именоваться «началом рождения» (см.: Vorsokr. 24, А 13; Платон. Тимей, 91 ab; так же думали и сами пифагорейцы – Д Л. VIII 28).

175

…известный стих… – См. Fr. 291 Kern. Его дословный перевод: «Одно и то же – есть бобы и есть головы родителей». Последнее – невероятно и кощунственно, следовательно, равно кощунственно и поедание бобов. О пифагорейском табу на бобы см.: Д Л. VIII 34, 40; Порфирий. Жизнь Пифагора, 44 – см. в изд.: Д. Л., lamblichus. Protrepticus, 21. По мнению Авла Геллия, этот запрет не следует понимать прямо, поскольку бобы, по Геллию, служили у пифагорейцев символическим обозначением для testiculi, к которым по завету Пифагора не следовало прикасаться, как ко всему связанному с рождением (ср. объяснение табуирования бобов у Диогена Лаэртского со ссылкой на Аристотеля: бобы подобны «срамным частям» – Д Л. VIII 34). Предлагаемое Геллием толкование основано на этимологическом сближении слов κύαμος («боб») и κυεϊν («зачинать», «быть беременной»), ибо testiculi, объясняет Геллий, суть «виновники зачатия» (αίτιοι τοΰ κυεϊν) (Gell. IV 11, 9 sq.; Vorsokr. 31, В 141). Этимологическое сближение указанных слов допускается и современной наукой. Сведения о пифагорейских табу собраны в издании Дильса – Кранца (см.: Vorsokr. 58, С 3–6).

176

…то же самое, что есть рождающих эти яйца животных. – Вегетарианство вообще предписывалось орфическими и пифагорейскими правилами жизни; от «яйцеродных тварей», в частности, заповедовал воздерживаться Пифагор (Д Л. VIII 33).

177

Сослаться на сон… показалось бы эпикурейцу еще более нелепым… – Эпикурейцы объясняли механизм сновидений материалистически, отметая всякую возможность пророческих снов. У Лукреция:

Даже когда прекратилось воздействие зрелищ на чувства,Все же в уме у него остаются пути, по которымПризраки тех же вещей туда проникают свободно… (IV 975 сл.)

178

…начало есть нечто первое… – Дискуссию Фирма и Сене-киона интересно рассмотреть в свете аристотелевской интерпретации категории предшествования. Аристотель различал предшествование хронологическое и генетическое, с одной стороны, и онтологическое – с другой. Так, онтологически «первее то, что, будучи отделено от другого, превосходит его в бытии» (Метафизика, 1077 b 1) – в этом смысле совершенное «предшествует» несовершенному, взрослый – ребенку и т. д., хронологически же – наоборот. Кроме того, Аристотель выделяет еще один критерий предшествования – логическое предшествование, которое иногда может совпадать с онтологическим. Так, форма логически и онтологически «предшествует» материи, а сформировавшееся существо – рождению и становлению, в то время как хронологически – наоборот. См. об этом подробнее: Аристотель. Метафизика, 1018 b 9 сл.; 1077 b 1 сл.; О частях животных, 646 а 35 сл. Участники дискуссии не оговаривают свое понимание предшествования, а потому Фирм рассуждает в целом о хронологическом (или генетическом) предшествовании, а Сенекион – об онтологическом. Ср.: Цензорин. Книга о дне рождения, IV (ВДИ, 1980, № 2). Что касается теоретических посылок собеседников, то Фирму ближе характерное для досократиков, в частности атомистов, представление о развитии мира из некоего первичного состояния – не случайно в начале речи Фирма упоминаются атомы.