Границы бесконечности. Лоис Буджолд

Весь фокус в том, чтобы быть умнее лошади. Тогда мы противопоставляем ее слабости нашу сильную сторону. Не так ли?

      Ди принял поводья и подозрительно оглядел свою животину.

      – Она надо мной смеется.

      – Это назывется ржать, а не смеяться, – ухмыльнулся Майлз.

      Он похлопал Толстого Дурачка по крупу, и тот послушно опустился на одно колено. Майлз легко вдел ногу в стремя.

      – А моя это делает? – спросил доктор Ди, зачарованно наблюдая за ним.

      – К сожалению, нет.

      Ди сердито нахмурился.

      – Это животное – настоящий дебил. Уж лучше я его поведу.

      Толстый Дурачок встал, а Майлз с трудом удержался от едкого замечания в духе деда: «Будьте умнее лошади, Ди». Хотя доктор на время расследования был официально подчинен Майлзу, космоврач лейтенант Ди был чином выше младшего лейтенанта Форкосигана. Чтобы командовать тем, кто старше тебя и по возрасту, и по воинскому званию, требуется определенный такт.

      Дорога стала чуть шире – здесь по ней вывозили лес, – и Майлз поехал рядом с Харрой Журик. Ее вчерашняя решимость, казалось, по мере приближения к дому, убывала. Или, может быть, бедняжка просто вымоталась: утром она почти все время молчала, а после полудня вообще как язык проглотила. Если эта женщина утянет его за тридевять земель, а потом скиснет…

      – Где именно служил твой отец, Харра? – попытался разговорить горянку Майлз.

      Женщина принялась расчесывать пальцами волосы, но ее жест свидетельствовал, скорее, о волнении, чем о желании покрасоваться. Сквозь эти спутанные пряди соломенного цвета Харра смотрела на него, как пугливый зверек из-за живой изгороди.

      – В ополчении, милорд. Я его совсем не помню, он погиб, когда я была еще маленькая.

      – В бою?

      Харра кивнула:

      – В столице, в беспорядках во время восстания самозванца Фордариана.

      Майлз не стал спрашивать, на чьей стороне воевал ее отец: у большинства рядовых выбора не было, а императорская амнистия касалась не только тех, кто уцелел, но и погибших.

      – А у тебя есть братья или сестры?

      – Нет, милорд. Остались только мы с матерью.

      Напряжение чуть отпустило Майлза. Если его приговор действительно приведет к казни, то один неверный шаг может вызвать кровную вражду между семьями. Отец наверняка не хотел бы, чтобы правосудие привело к такому результату. Значит, чем меньше заинтересованных лиц, тем лучше.

      – А в семье твоего мужа?

      – У него семеро – четыре брата и три сестры.

      – Гм.

      Майлз на мгновение представил целую ораву огромных разгневанных горцев. Он невольно оглянулся на Пима: для выполнения задания явно не хватает сил. Майлз уже говорил об этом отцу, когда они вчера вечером планировали экспедицию.

      – Тебя поддержит деревенский староста и его помощники, – сказал граф. – Так же, как они помогают судье, когда тот приезжает на выездное заседание.

      – А если они не захотят мне помогать? – тревожно