Венхра. Книга первая. О плохих людях и странных обстоятельствах. Александр Михайлович Кротов

под чужим именем чужой жизнью становилось невыносимо.

      В его небольшой комнате, совмещённой с кухней, так же висела единственная лампочка. Тусклая, как и окружающая обстановка. Парень ненадолго включил и выключил её. В джинсах и кофте лёг на кровать, думая о том, где могли быть спрятаны сбережения деда и так ли много их на самом-то деле. Мысли о возможном богатстве иногда грели его душу. В принципе, можно было и сейчас как-нибудь по-хитрому свести деда с этого света и законно вступить в право владения его домом. Но всё-таки было жалко старика и ещё оставалась возможность того, что дед проговорится о том, где же спрятан его клад, если он, конечно, есть.

      Раннее утро, коридор. В этот день мысли не клеились в одну ленту телеграммы, посланную самому же себе. Так, обрывки коротких сообщений, очень быстро сдуваемые ветром памяти. И ни одного точного слова в них, чтобы они хоть как-то зацепились в дне сегодняшнем, так похожем в остальном на день вчерашний, и все остальные прошлые дни.

      – Вань, это ты? – сказал дед, когда услышал, что кто-то вошёл в дом.

      – Я, – раздевался в прихожей парень. – Сегодня, вижу, без происшествий. Так, что не спишь?

      – Сны не снятся, – грустно ответил дед.

      – Не каждый же день. Сегодня вообще не ходил никуда?

      – Неа… а знаешь, как хотелось? Вот лежу я, засыпаю, и думаю: вот уйти бы куда. Далеко, далеко! За лес. Там, где тепло всегда и солнце под рукой. А этот говорит: не ходи туды, не ходи! И руками так машет, и эти стучат из под пола, значит. Наступил на одного, и дальше! Эх! А солнца-то и нет опять! Ярило погасло! И снега нет, тепло. Он говорит: у них теплее. Я: э, нет, брат! Не возьмёшь! Хрен тебе! Вот, Вань. Понимаешь, нет ли? К ним, туды! – смеялся дед.

      Вот такие разговоры парня пугали. До мурашек по спине. Кто такие «они», и куда эти «они» его зовут. Он спросил у деда, зная его ответ:

      – Кто «они»?

      – Кто, кто! Черти!

      – Во, блин. Черти у него, – сказал опекун еле слышно.

      Он в очередной раз вспомнил тот тёплый весенний денёк, когда его друг предложил ему работу. После детского дома он нигде надолго не смог продержаться. Без желания работать ничего хорошего в карьере не происходит. Друг тогда ему всё и поведал, открыл душу. У Вани, когда он «встал на ноги», быстро самореализовался, появилось немного свободного времени, и вместо жизни в своё удовольствие, он решил найти свою семью. И всё-таки нашёл. Бандитские связи помогали найти не только должников.

      Мать приняла его хорошо, и долго раскаивалась в том, что отказалась от него после рождения. Но какой-то внятной причины, побудившей её на этот поступок, она никогда не называла. Больше детей у неё не было. И с мужем развелась давно (отца он, кстати, так и не нашёл). Дед, её отец, к тому времени был уже беспомощным слепым стариком, но тоже принял внука радостно, всей душой. Но встретились они в этой жизни всего два раза. И больше не встретятся. Мать вскоре умерла, дед остался на его попечении. Тогда-то Ваня сразу и нанял Костю к нему сиделкой, мол, дед всё равно ничего не заметит, с катушек съехал уже, тем