Рандеву с покойником. Лариса Соболева

Я уж думал, у меня того… не все дома, а оказывается, не у меня одного, хе-хе.

      – Мне кажется, я тоже повстречал его, – «с трудом припоминал» и Ежов, даже глазки закатил к потолку, словно там искал остатки памяти. – И мое мнение однозначное: это двойник Рощина, который хочет с нас поиметь.

      – Или нас поиметь, – ни к кому не обращаясь, уточнил Бражник.

      – Это не двойник, – уверенно заявил Медведкин. – Это Ким.

      – Ничего не понимаю, – раздраженно сказал Сабельников. – К нам что, являлся покойник? Ну-ка ответьте, кто видел его в гробу? – Кроме самого мэра, Зиночки и Ежова, остальные подняли руки. – Так, значит, он лежал в гробу, а теперь ходит? Несуразица.

      – Это двойник. Двойник! – категорично выкрикнул Ежов.

      – Ну а раз двойник, тогда нам нечего бояться, так я понимаю, – улыбнулся Сабельников. – Я сообщу Куликовскому, пусть займется…

      – Я думаю… – снова голос Медведкина звучал робко. А впрочем, он позволил себе перебить высокопоставленное лицо, что робостью уже не назовешь. – Нам надо пойти и выяснить, чего хочет Ким. Если это Ким.

      – Я подставляться не намерен! – вскипел Ежов.

      – Погодите, Валентин Захарович, – мягко остановил и его Медведкин. – Если мы обратимся к Куликовскому, тот, разумеется, поднимет на ноги всю милицию, Ким… двойник Кима затаится, я уверен, его не поймают, а потом может всякое произойти.

      – Какое всякое? – подозрительно сощурился Ежов.

      – Откуда мне знать, – прискорбно вздохнул Медведкин. – Я только хочу сказать, что сейчас нас семеро…

      – Смелых, – грубо пошутил Бражник.

      – Ой, Гена, не надо иронизировать! – поморщился Медведкин. – Я признаюсь: мне страшно. Жутко страшно, честно! Но я согласен пойти. Мы должны знать, чего он хочет. Покойник это или нет, но он чего-то хочет.

      – Перестрелять нас хочет, – мрачно бросил Бражник.

      – Он мог это сделать, не приглашая на общую встречу, – возразил Медведкин. – Каждого отловить и… Меня, например, вполне вчера мог застрелить.

      – Так что делать будем, господа? – поставил вопрос ребром Сабельников.

      Вновь повисла пауза. Каждый решал стратегический вопрос: идти или не идти на кладбище. И тут вдруг секретарша сообщила по селектору, что звонит какой-то Ким и говорит, что мэр ждет его сообщений. Мало сказать, что лица у всех вытянулись. Сабельников нажал кнопку, и все смогли услышать Рощина:

      – В двенадцать. И всемером, без Куликовского и милиции. Иначе свидание не состоится, а это важно. Для вас. Жду, господа.

      Да, нынешнее внеплановое заседание оказалось богато на паузы.

      – Это Ким, – пессимистично сказал Медведкин. – Это его голос.

      – Такое ощущение, что он видит и слышит нас, – проронил Фоменко.

      – Да, видит и слышит! – нервно захрустел фалангами пальцев Хрусталев. – Я изучил литературу на досуге, там сказано, что покойному в исключительных случаях разрешается выходить на свет божий. Он все знает и видит, потому что может принимать как