Полное блюдце секретов. Андрей Кивинов

«фу», если поругана хозяйская честь.

      Никакого «фу». Короче, пока половину задницы у мужичка не оттяпала, не успокоилась…

      – Ты не устал тараторить, Вовчик? Скажи, сам сочинил или рассказал кто?

      – Вот те крест – было! Позвони в мой бывший отдел, там все эту историю помнят.

      Мужичку семь лет влепили и третью группу инвалидности. Но как с одной половиной задницы жить-то?

      Рассказчика перебил телефонный звонок. Вовчик снял, трубку.

      – Белкин слушает… Казанцева нет, он в морге… Что значит, когда умер?! Он в морг на опознание уехал. Что-нибудь передать? Ну, как хотите.

      – Достали казанцевские козы, – пожаловался Белкин, положив трубку, Единственный номер постоянно занят из-за его баб. Петрович, скажи ему, пускай домашний телефон дает. А то к нам, как в справочное Аэрофлота. Звони, не звони – глухо.

      – Я говорил, бесполезно. Он утверждает, что все его знакомые дамы состоят у него на оперативной связи, а значит, это служебные дела, а не личные. Поэтому и телефон должен быть служебный.

      – Сказал бы я, на какой связи они у него состоят. Диван, посмотри, еле жив. Еще пара его «оперативных встреч» – и мы останемся без мебели. Прикинь, Петрович, ему нормальных баб уже не хватает, он уже с женами убитых бандитов шалит. Мол, отрабатывает на причастность. Как мордашка ничего, Казанова тут как тут-дайте отработаю. Даже если дело не его.

      – Брось ты, Вовчик, – вмешался в разговор третий из находившихся в кабинете, опер Паша Гончаров, – Казанова неисправим, а его амурные шашни действительно иногда помогают.

      Белкин не стал спорить, склонившись над бумагами.

      Вновь затрещал телефон.

      – Во, опять какой-нибудь казанцевский бабец. Скажи, что Казанцев из морга не вернется. Разлагается.

      Паша поднял трубку.

      – Это тебя, нытик. Наверное, тот мужик из парка с половиной задницы.

      Вовчик, ухмыльнувшись, подошел к телефону.

      – Владимир Викторович, здравствуйте. Это Олег Уткин. Помните, из девяносто второго дома?

      – Помню. Здорово.

      – Вы извините, что отрываю… Это не вы, случаем, занимаетесь делом Мотылевского?

      Вовчик удивленно поднял бровь:

      – Мы все им занимаемся, но персональную ответственность несу действительно я. Это моя территория. А ты что, знаешь, кто его завалил?

      Паша и Петрович разом уставились на Белкина.

      – Нет, я не знаю… Просто есть люди, которые хотели бы пообщаться с вами по этому вопросу. Меня попросили связаться. Я здесь навроде посредника.

      – А что, люди не могут узнать у дежурного телефон отделения по раскрытию убийств?

      Самим не позвонить?

      – Да нет, могут, конечно. Но когда кого-то знаешь, лучше напрямую.

      – Ну, хорошо. Но хоть они-то знают расклад?

      – Не думаю. У них, возможно, имеются подозрения. Вообще-то, они хотели бы поговорить неофициально…

      – Поэтому тебя и попросили. Понятно. Хорошо, пускай подъезжают. Адрес знаешь?

      – Да,