Славянин. Синица в руках. Александр Владимирович Забусов

теперь уже радости, потоком хлынули из глаз.

      –Ну-ну-ну! Испугалась, Славушка? Не бойся, я с тобой. А что уезжал не кори своего папку, так нужно было. Пойдем, спать тебя уложу. Ночь на дворе. Горазд, двор проверь и деда успокой. Остальным готовность полная. Все постройки под замки. Людей в терем. И чтоб тихо как мыши…

      При полной луне окрестности усадьбы просматривались отлично. Успокоившийся Беляй, поставленный с дедами к бойницам на теремном чердаке блаженно потянулся, отгоняя сон. Как же добре сладилось с приходом хозяина. Ох и умный же боярин у них. Все рассчитал, предвидел. Голова! Теперь дай срок, любого вражину осилят. Зевнул не от усталости, а от снявшегося напряжения.

      –Беляй, ты дивись, с моей стороны вроде как люди из леса на очищенное место выходят.

      Старый прошел к бойнице Куща. Точно, пяток татей есть. Может и больше, по-над лесом туман хоть и развеялся, но его клочковатые латки еще витали в воздухе, не увидеть.

      –С моей стороны тоже, – подал голос Вареник.

      Ты смотри, углядел. Как углядел-то. Трое всего.

      –Кущ, иди, сходи к боярину. Скажи прав он. Началось.

      –Ага!

      Темновато в лунном мареве, но видел глаз, на подступах к усадьбе обозначившихся пеших воинов в привычном снаряжении с круглыми щитами. Луна незамутненная облаками, издали дала разглядеть и кольчужное плетение на телах врагов подобравшихся поближе остальных. Передвигаются тихо, не шумят, не гремят, знать бывалые. В руках мечи и топоры боевые. Не дожидаясь прихода Лихого, дед подал команду напарнику:

      –Бей, Вареник.

      Сам наложив стрелу, натянув тетиву, прицелился в очертания семенившей фигуры. Стрела сорвалась с разогнувшегося лука, ушла в свободный полет, а вскорости, нашла первую жертву. Вой поймал ее своей грудью, подавшись назад, выронил не пригодившийся щит. Он будто оступившись, припал к земле.

      –Ото добре! – озвучил первую победу Беляй.

      –И у меня! – откликнулся напарник.

      Снова стрелы легли на изгибы луков. Со стороны пустыря послышались выкрики подбадривающих команд.

      –Куда? Сучьи дети! Вперед! Их там всего пятеро! Щитами прикрывайсь. Пошли-и!

      О чем тут говорить? Умело прикрываясь щитами, чужаки напрягаясь и увеличивая скорость, рванули к забору. Там мертвая зона, туда стрелы не достанут. Дробный стук по окованному дереву говорил сам за себя. Чей-то выкрик боли, превратившийся в стон, поведал о том, что не все стрелы пущены зря. Тут и в ответку у самой бойницы впечаталась вестница смерти. Беляй отпрянул за стену, и вовремя. Следующая стрела пролетела в темноту провала и застряла в бревне потолочной балки.

      –Глянь Вареник, огрызаются.

      Оглянулся посмотреть, чего молчит напарник. Вареник лежал у бойницы, в темноте не разобрать мертв или ранен. На ум пришла мысль, что слышал ведь звук падения и может быть стон, да впопыхах не придал значения.

      –Вареник!

      Молчание.

      –Что ж так-то?

      Подбежал, наклонился. Старый соратник не дышал. Из темноты явно просматривались белки неподвижных очей, а еще древко оперенной