В цепях вечности. Юрий Молчан

Венора!

      Девушка слабо приоткрыла глаза, но веки тут же упали. Ее уже сухие губы принялись что-то шептать.

      – Что? – спросил Тириз. – Не слышу? Девочка моя, да что же это…

      Она протянула руку, и вращавшиеся рядом в воздухе камни-глаза стали опускаться. Они вновь ярко вспыхнули.

      Наемник отстранился, давая им возможность зависнуть над торчащим из раны болтом. Из них к ране сияющим ручейком полилось желтое сияние с золотистыми комочками. Девушка стиснула зубы, у нее вырвался приглушенный стон.

      Кровотечение прекратилось, концы раны стягивались вокруг торчащего из бедра металлического штыря.

      – Тяни… – едва слышно произнесла Венора.

      Карт вытер вспотевшие пальцы и взялся за конец болта. Осторожно потянул, опасаясь услышать крик. Но Венора только негромко стонала от боли.

      Губы слабо раздвинулись в улыбке облегчения – болт выходит из плоти легко, как горячий гвоздь из масла.

      Сияние все еще льется, края раны сомкнулись, оставив после себя круглый темно-красный шрам.

      Наконец, сияние иссякло, камни погасли и упали на траву.

      Девушка сидит с закрытыми глазами, ее лицо выглядит изможденным. Но она жива, грудь мерно поднимается и опадает.

      Громко и с облегчением выдохнув, Карт убрал камни в мешочек у себя на шее. Затем опустился на траву. Над ним и девушкой медленно плывут громадные облака, похожие на комья взбитых сливок.

      – Жаль, что с собой нет фляги с вином, – сказал он со вздохом. – Пара добрых глотков бы не повредила.

      ***

      Его величество Оргволд пристально всматривается в сидящего перед ним в кресле Лурина. Сам король восседает на походном троне из украшенной серебром слоновой кости. Пламя светильников отбрасывает на стены и потолок шатра слабые танцующие тени.

      Король облачен в легкую парадную кольчугу, поверх нее накинута алого цвета мантия. Черные волосы спадают на плечи густыми прядями.

      Он не произносит ни слова, взгляд его хмур. Молчит и принц, ожидая реакции короля на свой рассказ. Тишину нарушают приглушенные закрытым пологом шатра звуки лагеря да легкое потрескивание фитилей в светильниках.

      Наконец, Оргволд заговорил.

      – Я знаю тебя с самого детства, Лурин, и знаю, что ты – человек слова. К тому же, ты никогда не умел врать, а если и пытался, то это было написано у тебя на лице. Поэтому я тебе верю.

      Лурин с достоинством кивнул, испытывая облегчение, но, стараясь, чтобы этого не увидел король.

      Оргволд задумчиво покачал головой.

      – Мне жаль принца Моргана. Человек он был достойный, хоть и воевал против моих солдат. Я уважал его как противника и скорблю о его преждевременной гибели.

      Он посмотрел на Лурина, погладил пальцами подбородок.

      – Знаешь, я счастлив, что это ничтожество Твердогор – тебе не отец. Хоть и верю с трудом, – заметил он. Пальцы Оргволда сжались в кулак, брови свинулись. – Он – подлое, низкое существо в людском обличье!