Лунь. Лариса Васильевна Чистова

неповинные люди. Вы можете мешать им, создавать различные неудобства.

      – Ваша подруга так не считает. Она любезно предложила мне подождать вас у нее в квартире. Итак, чтобы покончить с этим – расскажите, что случилось в пятницу вечером? Начните с самого начала.

      – Утром я была на работе. Потом Михаил Викторович пригласил меня в ресторан «Массето», отметить мой день рождения. Я не хотела идти с ним, но он настаивал. Я сказала, что пойду, если со мной будет подруга. Он согласился. Я позвонила Алине и попросила ее провести с нами вечер.

      – Так. Почему вы позвали именно Алину?

      – Как почему?– Олеся была раздражена.– Я же только что сказала: она моя подруга, и я не хотела оставаться наедине со своим начальником.

      – Он вам не нравился?

      – Нет, конечно. В смысле, как мужчина, а не как начальник. Тем более он на пятнадцать лет меня старше.

      – Продолжайте.

      – После ресторана он решил отвезти нас домой. Я хотела остаться у Алины, а потом уехать к себе. Но Михаил Викторович настаивал, чтобы я поехала с ним, сейчас. Якобы ехать на последней электричке опасно, а он все равно едет в Подольск. Мне трудно было отказать, ведь он пригласил нас в ресторан, и было нехорошо так упираться.

      – Он живет недалеко от вас?– уточнил следователь.

      – Совсем рядом. Я живу на улице Володи Дубинина, а он на улице Чистова. Так вот, он уговорил меня и я поехала. Где-то на середине шоссе, он вдруг остановился, и стал говорить, что неравнодушен ко мне. Он давно ко мне присматривается и хотел бы быть вместе. Я сказала, что это невозможно. Тогда он стал целовать меня и говорить, что женится на мне.

      В этом месте я снова чуть не взбесился, вспоминая, как этот ублюдок навалился на нее. Мне хотелось разбить телефон со злости, но я крепче прижал его к уху, и, стиснув зубы, старался не пропустить ни слова. Я глубоко дышал, силясь унять свой гнев.

      – Я вырывалась,– продолжала Олеся,– но он не отпускал меня. Он навалился на меня прямо в машине, и я ничего не могла сделать. Он сильней меня, понимаете?– доказывала Олеся.– Я начала кричать и снова вырываться.

      – Вы били его?

      – Если бы смогла, то ударила бы! Только он держал меня за руки! Он был больше и сильней, как я могла ударить его?– Олеся была чуть не в истерике, вспоминая тот день. А я был доведен ее рассказом до бешенства. Мне хотелось найти больницу, где он лежит, и придушить его.– А потом, его вдруг оторвали от меня и стукнули лицом о машину. Я обрадовалась, что свободна и выскочила наружу. Потом я побежала на трассу и начала голосовать, чтобы уехать домой. Было уже очень темно, и никто не хотел останавливаться. Я бежала вперед и голосовала. Я очень боялась, что мой начальник догонит меня и снова затащит в машину. Потом кто-то остановился и подвез меня.

      – Стоп. Вы не рассказали, кто его ударил. Вы видели этого человека?

      – Нет, не видела. Я видела только руку. Кто-то просунул руку в дверь или окно, схватил его за голову и стукнул. Больше я ничего не видела. Я думала о том, как спастись.

      – Но когда вы выскочили из машины, вы должны были увидеть, кто это был?

      – Было темно. Я побежала