Песня обреченных душ. Анна Игоревна Алдунова

но и опытным наставником.

      Фредди зашел, достал из портфеля белую папку и положил на стол Джуди.

      – Шериф, давно не виделись! Последнее время нам не хватает Вашего внимания, ― по-доброму пошутил он и сел в кресло у стола.

      – Да уж! – засмеялся Брукс. – Это дело, знаешь ли… Все так запутано! Но об этом потом. Чем порадуешь?

      – О, я собрал целый букет, шериф! Что Вам больше нравится: убийство на площади средь бела дня, ограбление пяти квартир преступной группировкой; изнасилование тринадцатилетней девочки; ее перед этим накачали наркотиками…

      – Даже не знаю, что мне больше по душе! – грустно улыбнулся Брукс и подошел к окну.

      В раздумьях он приоткрыл форточку и тяжело закурил. Из окна своего кабинета он мог наблюдать старую телефонную будку, которой уже сто лет никто не пользовался; не менее старую ратушу с пожелтевшими часами, и, конечно же, толпы прохожих, которые то и дело пачкают свою обувь в лужах. Каждый раз, глядя в окно и рассматривая эту ратушу, Джуди вспоминал своего отца, который всю жизнь прослужил клерком и проводил свои дни именно там. Утопая в обыденности, Джуди постепенно переставал замечать некоторые мелочи, на которые постоянно, казалось бы, смотрел. Например, что часы не отсчитывают время уже лет пять, а эту старую телефонную будку недавно покрасили, из-за чего она стала выглядеть новее…

      После небольшой паузы он повернулся к Митсону и устало сказал:

      – Ладно, Фредди, собери своих следователей, обсудим, что у нас есть на этот момент.

      – Слушаюсь, шериф.

      Когда все были в кабинете у Брукса, тот прокашлялся и неспешно сказал:

      – Джентльмены, я собрал вас здесь, чтобы поговорить об убийстве троих строителей. Как вы знаете, я взял это дело в свои руки, потому что оно требует тщательного изучения.

      – Вы всегда можете положиться на нас, шериф! ― уверенно произнес Дон.

      – Сегодня ты превосходно справился, Мэрфи, ― улыбнулся Джуди. ― Если дело так пойдет и дальше, гляди и повышение недалеко…

      – До этого еще дожить надо… ― засмущался Мэрфи и подмигнул Кевину.

      – Что у нас по поводу завещания Санни Воултера? – шериф глянул на Кевина.

      – Все остальное свое состояние он отписал госпиталям, интернатам и наркодиспансерам, ― тут же ответил Кевин и, помолчав немного, недоуменно спросил: ― Я одного не пойму, почему он не завещал свое богатство родным и близким, а устроил благотворительность?

      – Понимаешь, Кевин, его родней были Джонни и Дэвид, и, как мы знаем, Джонни не был обделен его вниманием и богатством.

      – Но Дэвиду он не оставил ни копейки! Зато отдал свое состояние кому попало.

      – Ну почему же кому попало? Видимо, старик хотел помочь больным, инвалидам и сиротам. Он не был таким жадным и мелочным, как многие богачи. Припоминаете старика Скруджа из Рождественской истории Диккенса?

      – Странный все-таки человек был… Вот что делает богатство с людьми!

      – Да богатство