Фея-крестная Воробьева. Вероника Колесникова

прежде чем зайти на рынок, но если войдут в какой-то регион, начнут работать с конкретной фирмой, как тараканы перейдут сюда и заполонят все. Это вопрос буквально пары месяцев.

      – Если это случится, тебе же придется много работать с зарубежными партнерами напрямую?

      – Конечно, в этом, вообще-то, и состоят мои обязанности, – добро улыбнулся Видинеев.

      – Ну и собой тебе придется олицетворять нашу фирму.

      – Конечно, – Макс сузил глаза, ожидая моего следующего шага.

      – Ну и выглядеть тебе нужно будет соответствующе! – наконец, выдохнула я и вперилась в однокашника взглядом.

      Видинеев будто провалился в себя. Глаза потухли, а сам он закрылся и съежился от моих слов.

      – Максимка, послушай, я не хочу делать тебе больно, обидеть тебя, но ты сам подумай. Ты пришел в крупную фирму, перед тобой будут открыты все двери, тебе нужно будет производить впечатление, заключать контракты. И знаешь, тебе пригодится уверенность в себе, ну сам посуди – ты такой молодец, такой умный и приятный парень, наши вон – сразу твоими идеями загорелись! Тебе нужно только немного помочь, позволь это сделать мне. И я от тебя много не прошу. Просто позволь мне заняться твоим внешним видом. Только и всего.

      – Ничего мне не нужно, – Макс встал, видимо, собираясь уйти.

      Я сразу же скуксилась. Его хорошее воспитание сыграет с ним сейчас очень хорошую шутку, уж мне ли, его бывшей однокласснице, не знать!

      – Тетя Валя бы меня сейчас поддержала! – запрещенный прием, но очень действенный. Мама Макса была настоящим авторитетом для всего нашего класса, а возглавляя родительский комитет, авторитетом была и для наших родителей. Не сомневаюсь, что своего отпрыска она держала в ежовых рукавицах.

      Макс улыбнулся. Вернее, просто растянул губы в улыбке. «Хороший мальчик», – мысленно похвалила я его и едва ли не потрепала по шерстке. То есть по отросшей шевелюре.

      – Что тебе надо?

      – Мне нужно только твое время. И ты! – вдохновенно выпалила я.

      Видинеев растерянно снял очки и подслеповато уставился на меня, потом натянул свое убожество снова на нос и взъерошил волосы. Разволновался. Правильно волнуется, он еще не знает, сколько я ему добра сделаю!

      Глава третья, в которой читатель немного понимает Грымзу

      Утро встретило всех работников улья улыбающимся Видинеевым. Если кто-то усиленно делал вид, что уже проснулся, и жадными глазами искал свою чашку, чтобы плеснуть колдовства, то есть налить животворящего кофе, а кто-то откровенно опаздывал, то Видинеев был сама собранность и авторитет.

      Он не стал записывать всех опоздавших, выразительно коситься на часы, как это делал его предшественник, – нет, он совершено открыто улыбался всем пришедшим на работу, так, будто бабушка своим горячо любимым внукам, приезжающим на редкие каникулы в гости. И от этого хотелось прямо сейчас, наплевав на недостаток кофеина в организме, броситься в пучину работы и покорять недоступные прежде