Симулякры. Макс Ирмелин

его голоса. Мне больше нечего было сказать.

      Наступила короткая пауза, она успокоилась немного и, повернувшись лицом к окну, вынесла как бы уже окончательный приговор:

      – Ты потерял меня, неужели не понимаешь? Я три года только притворялась, что все у нас хорошо… Ты и представить не можешь, что я чувствовала в последнее время. Я перестала для тебя существовать, ты полностью погрузился в свой дурацкий проект… Ты отсутствовал и отсутствовал даже для себя самого. Тебя нигде не было, я тоже тебя потеряла. Но ты сам исчез.

      «Три года!» Снова внутри вспыхнуло слепящей болью, и сразу вслед за этим полегчало, и будто отпустило.

      Я лег рядом с ней и стал смотреть в потолок или на люстру, точнее сказать в пустоту, ничего не различая по отдельности. «Три года!» Я вдруг подумал, что Майя подвергает меня изощренной пытке.

      – Никогда не поверю, что ты могла притворяться, – произнес я упавшим голосом, начиная понимать, что мои слова уже ничего не значат для нее.

      – Значит, могла, – ответила она, как бы убеждая не столько меня, сколько себя. – Женщины могут…

      И тут я понял, что начинаю чувствовать: мне больно, стыдно и жалко себя. И меня нестерпимо тянет к ней.

      – Это ты сейчас так говоришь. Но я видел, знал, что ты любишь меня, что у нас с тобой особенные отношения. Ты не притворялась, когда улыбалась мне, когда в глазах твоих появлялись озорные искорки, когда ты игралась, целовалась, прижималась ко мне в постели и после близости молчала умиротворенно у меня на груди… Неужели все это забыто навсегда?! Это была ты, во всем этом была ты… Да! А теперь ты обманываешь себя… пытаешься обмануть… и себя, и меня…

      Я не узнавал себя: говорил, не обдумывая свои слова, – они сами произносились без моего участия.

      – Вот как! – она села на диване, в глазах еще стояли высыхающие слезы. – А ты ничего больше не помнишь?! – Секунды три помолчала. – Не помнишь, как не считался никогда со мной. Принимал меня за дурочку. Все делал по-своему… Ты не подпускал меня к себе. Ты потерял меня уже тогда, когда однажды будто отрезал: «Не лезь мне в душу!..» Это было уже в первый год после свадьбы, точнее у нас и свадьбы-то не было, все не как у людей. Я никогда не могла забыть этих твоих слов: «Не лезь мне в душу»! Ты, конечно, не знаешь, как я шла на работу, вытирая слезы. Как всем говорила, что все у нас хорошо. Я никому не рассказывала. Если хочешь знать, ты, конечно, не заметил и этого, я уже три года не ношу обручальное кольцо, с тех пор как разлюбила тебя…

      Наконец она произнесла это роковое слово: «разлюбила»!

      Без сомнения, передо мной сидела женщина, которую я никогда не знал. И то, что она при этом была похожа на мою жену, меня как раз и мучило, и еще сильнее притягивало к ней. Я видел, что она сама удручена, и это вселяло в меня какую-то немыслимую надежду.

      Между нами был тот, кого она считала мной, но в ту минуту я стал уже совершенно другим, и мы оба ненавидели меня прежнего! Но общаться могли только через него. К тому же она считала, что он – это и есть я. Хотя именно его она ведь и любила, не меня! Где же был все это время я, тот,