Путь души. Игорь Сульг

кто-то не поймет,

      Что грустить уже проблема —

      Жизнь проносится в галоп.

      Отграничились все страны,

      И мелькают города.

      Воевать не перестали,

      Вновь везде идет война.

      Вновь кого-то убивают,

      Вновь и слезы, кровь и пот,

      Ни конца здесь нет, ни краю…

      Смерть проносится в галоп.

(январь 1995)

      «Не в поле, не в море…»

      Не в поле, не в море,

      Не в белую стынь

      Уносят невзгоды

      Неправды полынь.

      На сердце назреет,

      Как спелая ржа,

      Могилой повеет

      Печаль и тоска.

      Заплещется море

      Забытых обид,

      Навалится горе,

      Как тяжкий гранит,

      И выход затерян —

      Молчат звонари…

      Но крайность предела

      Почуют они,

      И зыком набата

      Воскреснет в душе

      Надежда из праха,

      Как Феникс в огне…

      Нет-нет, не порвется

      Последняя нить —

      Душа отречется

      От старых обид.

(январь 1995)

      «Я рядом стою, говорю, говорю…»

      Я рядом стою, говорю, говорю.

      Слова – словно алая кровь на снегу.

      Душою и сердцем давно не горю,

      И кажется мне, что кричу в пустоту.

(январь 1995)

      «Ты черным криком словно обеляла…»

      Ты черным криком словно обеляла,

      Душа разрезалась певучей немотой…

      Ты уходила долго и упрямо,

      Упрямо как была моей звездой.

(январь 1995)

      «Слезинки скупые за божью росу…»

      Слезинки скупые за божью росу

      Я принял при встрече с тобою.

      Но то не роса была – капли дождя

      Разрезали щеки надвое.

(январь 1995)

      «…А львица светская прикинулась щенком…»

      …А львица светская прикинулась щенком,

      Она ласкалась, невпопад шептала,

      Клялась в любви и сердце предлагала,

      Но сердце львицы, накрахмаленное злом.

(январь 1995)

      «Одни ушли, и в сердце темной полосой…»

      Одни ушли, и в сердце темной полосой

      Их путь отмечен был навязчивой тоской.

      Я истреблял в себе желанья,

      И дух подлечивался долгим расставаньем.

(январь 1995)

      Если б

      Ах, если б знать, как трудно жить!

      Как тошно глупость говорить,

      И слышать умных разговоры,

      И зреть обманчивые взоры.

      Ах, если б знать, как больно слыть

      Нахалом, жаждущим вкусить,

      И насладиться не любовью,

      Лишь крохами – ее подобью.

      И знать бы, что в холодный дождь

      Пронзит тебя сухая дрожь.

      И ты, как жалкая подранка,

      И жизнь кружится хулиганкой.

      Ах, если б знать, где берег крут,

      И не спасет надежный круг,

      И за соломинку хвататься —

      Перед собою унижаться.

      И бред