Яблоко для Ситы. Искандар Хамракулов

Через десять минут я уже сроднился с потоком и мог бежать с ним сколько надо и куда угодно. Впечатления от улицы заслонили больничные мысли. Толпа лечила на ходу. Однако у Беста по-прежнему держалась кислая улыбка, хотя он тоже прибавил шагу и толкался нормально.

      Мы двигались бесцельно, считай знакомились с городом, не зная, куда несемся. И вдруг поток закончился, рассыпавшись на десяток мелких рукавов. Мы оказались у большого базара с названием «Раста» – у одного из двух крупных базаров Лахора. Остановился предупредить, сказал:

      – Если зайдем вовнутрь, можем потеряться.

      – Можем, – согласился Бест.

      – Если потеряемся, встречаемся здесь, на этом самом месте.

      – Вам нужно что-то купить?

      – Ничего мне не нужно… Однако быть в чужом городе и не побывать на его базаре, грех для мусульманина.

      Смешались с толпой. Попали в фруктово-овощные ряды. Глаза сами по себе стали искать ларьки с целебными травами. Я же лекарь-травник, хотя могу при необходимости и кровь пустить, как хирург. Не находил лекарственных трав. Однако чего только здесь не было. Базар был побогаче кабульского. О разнообразии и говорить нечего. Более всего поразили плоды, которые по весне, на Навруз, никак не могли созреть в нашем климате – дыни, виноград, инжир. Как такое может быть, для меня до сих пор загадка.

      Конечно, справился о ценах. Цены были ниже, чем в Афганистане. Живут же люди. Попали в хлебные ряды. То же изобилие. Бест остановился и сказал:

      – Бесцельно ходить,– нам до вечера базар не пройти. Поищем ряды готового платья.

      Эти ряды, оказывается, находились далеко от фруктовых рядов. Направились туда. Подумал, зачем ему платья, если у нас шкафы забиты ими. Вошли в ряды. Кроме индийских, пакистанских и других восточных платьев много было и европейского белья, в том числе и сорочки. Мистер остановился возле них, глаза его немного оживились. Показал на женское платье и попросил меня узнать цену. Я спросил у продавца, – черный в чалме индус ответил: «800 рупий». И так как 20 рупий равнялись одному доллару, перевел: «40 долларов». Бест покачал головой и показал на мужскую сорочку.

      Сорочка была костюмная, какую, как выяснилось позже, носят с бабочкой.

      – 15 долларов, – показал на пальцах продавец.

      Бест опять покачал головой.

      Прошли дальше. Оказались перед лавкой еще богаче. Бест вновь остановился у женского отдела и попросил назвать цену двух понравившихся платьев. Одно было белое в синюю полоску, из легкого шелка, другое – алого цвета, украшенное бахромой и кантами.

      – 120 долларов, – сказал продавец.

      – Сложите в коробки, – попросил Бест.

      Я попытался вмешаться, ведь так, черт возьми, не торгуют… Надо сбивать цену. Потому что долларов на 15 продавец надувал нас…

      Мистер покачал головой и сказал: «Неважно». Потом выбрал батистовые, из тонковолокнистого хлопка, две большущие сорочки производства Франции и Вьетнама – одну белую, другую светлокремовую и тоже велел сложить в коробки. Не остановился на этом.