Поздние розы. Екатерина Руслановна Кариди

походы по модным бутикам и прочее, и прочее, и прочее.

        Это заставило ее вновь окунуться в атмосферу вечного города, унося подавленность и возвращая хорошее настроение. К концу рассказа глаза молодой женщины сияли, а щечки раскраснелись, впрочем, как и у ее слушательниц.

      – Марина, а Энцо… – собиралась спросить Полина Гребешковская.

        Но Марина ее перебила, не дав договорить:

      – Энцо, да! По просьбе моего свекра он несколько раз сопровождал меня на приемы и вечеринки.

      – Ооооо! – тут же зашумели молодые дамы. – И как он тебе?

      – Приятный собеседник, очень вежливый.

      – Ооооо… – разочарованно протянули слушательницы. – И что, он тебе совсем не понравился? Он же такой мужчина…

        Марина удивленно приподняла брови:

      – Что значит, не понравился? Я же говорю, приятный собеседник…

      – Кончай прикидываться, – весело подмигнула Людмила. – Мы про другое спрашиваем. Что, совсем нет?

      – Нет, – твердо ответила Марина Лешкова. – Я замужем.

        Тут остальные даже слегка отодвинулись и разом заговорили:

      – Ну конечно, конечно.

        А Людмила Панькова все-таки высказалась:

      – Ой, девочки… А мне Энцо нравится… Даже не знаю, как бы я… Если бы меня вот так, как тебя в Италию отправили…

        Вид у нее при этом был такой мечтательный, что остальные прыснули с хохоту. Она беззлобно махнула рукой и скроила гримаску:

      – Иииэх… Да ну вас! Я, во всяком случае, честно признаю. Вот потому и говорю, а не жирно ли переводчице такого мужика отдавать?

      – И что ты предлагаешь? – тут же оживились остальные, почуяв в словах Людмилы намек на интригу.

        Та приняла таинственный вид и изрекла:

      – Объявим на него охоту. Окружив вниманием. Это же бал, значит, все можно. В переделах разумного, сами понимаете.

        Идея была воспринята с большим энтузиазмом.

      – Повезло же ему быть единственным холостяком на нашей вечеринке! – смеялась Циала Оганесян.

      – Почему единственным? А Белецкий? – удивилась Марина Лешкова.

      – Брррр… – честно изобразила свое отношение Людмила Панькова, а ей поддакнула Полина Гребешковская. – У меня мурашки по коже, когда я на него смотрю.

      – Ээээ… мурашки? –  шутливо поинтересовалась Марина.

      – Не те мурашки. От жути мурашки. Он же вдовец, этот Белецкий. Так вот, знаете… – она понизила голос и сделала жест рукой, чтобы остальные придвинулись ближе. – Я слышала, он убил свою жену в припадке ревности.

        Раздался общий вздох ужаса, молодые женщины тут же примерили ситуацию на себя и содрогнулись. Правда оно или слухи, а вид у Константина Белецкого действительно был пугающий. Как-то даже на минуту общение утратило свою живость.

        Однако Лариса вспомнила, что Циала говорила о что-то брюликах, которые ее Оганесян недавно подарил. Разговор перешел на животрепещущую тему украшений, и вообще, у всех возникло