Родня. Анна Чиж-Литаш

любую помощь.

      – Спасибо, дружище, – полковник благодарно посмотрел на друга.

      – Ты прав. Действительно, этот дом не объект для кражи, – Беляк вылез из машины и внимательно рассматривал ветхое сооружение, построенное, наверное, ещё в дореволюционное время. Бледно-жёлтая краска уже лет десять как была выжжена солнцем. Деревянная «шуба» облупилась и местами была залатана самодельными балками. Время надругалось и над кровлей дома: шифер, поросший мхом, не менялся уже больше тридцати лет. Контраст создавали лишь стеклопакеты, установленные во всём доме.

      Александр Петрович как будто прочитал мысли друга:

      – Это я заставил их поменять окна, – полковник положил подбородок на калитку и посмотрел на дом, – они были в плачевном состоянии. Сквозило, как на пустыре. Старики ещё сопротивлялись, не хотели тратить деньги. Всё, что зарабатывали, отдавали внукам и детям.

      – А внуки и дети слепые? – Беляк показал рукой на дом. – Или вон тот залатанный кусок крыши не бросается в глаза?

      – Резонный вопрос, – Виноградов выгружал сумки из машины. – Задай его им при допросе.

      – И поверь, задам! – Беляк вопросительно посмотрел на товарища. – Допросе? Ты думаешь, здесь замешана родня?

      – Я пока ничего не думаю. Но под подозрением все. Все без исключения.

      Полковник подхватил сумки и уверенной походкой зашагал в сторону крыльца. Перед входной дверью он остановился и еле заметно перекрестился:

      – С Богом, – прошептал он и открыл дверь.

      В доме вовсю работали сотрудники милиции. Видно, звонок из столичного управления в местное РОВД сделал своё дело: количество правоохранителей было в разы больше, нежели их можно было бы наблюдать на обычном вызове. Эксперты тщательно изучали оконные рамы в надежде найти место проникновения преступника в дом. Но следов взлома не было. Аналогичная ситуация была и со входной дверью.

      – Чисто, – сказал капитан, обращаясь к коллеге майору, – преступник не мог проникнуть ни через окно, ни через дверь.

      – Остаётся два варианта: либо старики забыли закрыть дверь, либо у преступника был ключ.

      – Второй вариант кажется мне более вероятным, – размышлял капитан.

      – Почему?

      – Дочка потерпевших сказала, что они были очень внимательны и всегда закрывали дверь, даже днём.

      – Может, забыли. Ты только подумай, им было за восемьдесят! В таком возрасте можно забыть, как тебя зовут. Сегодня помню, завтра не помню. Мне тридцать три, а я уже забыл, что я ел на завтрак!

      – С такой памятью ты в следующем году точно не пройдёшь медицинскую комиссию.

      – Тьфу на тебя. Не каркай. Мне ещё служить и служить! – майор стряхнул пылинку с кителя.

      Капитан ухмыльнулся и вышел из комнаты.

      – Разрешите мне осмотреть трупы? – полковник обратился к сержанту, который как раз упаковывал тела.

      – Конечно.

      Полковник в последний раз взглянул на своих тётю и дядю. Таких родных и любимых. На их морщинистых, потрёпанных временем и тяжёлым трудом лицах,