С ногами на подоконнике. Повести. Ольга Николаевна Калашян

понял… – Он застыл в дверях с сумкой в руках.

      – Побыть одной. Ну, без тебя.

      – Сегодня?.. Не понимаю… Ты еще спишь?!

      – Нет. Я серьезно. Ты понял, о чем я.

      – Девяносто девять из ста подобных фраз заканчиваются расставаниями.

      – И эта тоже… Просто трудно сказать «мы расстаемся». А эта фраза – полушаг. Хотя все и так понятно.

      Он грузно опустился на табуретку в прихожей. Словно сразу прибавил в весе. И кажется, что вот-вот заплачет. Большой, сильный мужик, а губа по-детски дрожит.

      – Только никаких слез. Прошу… Только без слез. Тогда я начну тебя жалеть, а ты в этом не нуждаешься.

      – Ты разлюбила меня?

      – Я полюбила другого.

      Молчание.

      – Кто он?

      – Мужчина из снов.

      – Ты издеваешься?!

      Он побежал на кухню, разбил рамку со свадебным фото, открыл окно, закурил сигарету.

      – Ты же не куришь.

      – Пошла ты к черту…

      Вот и все. Любовь умирает, и жизнь меняет свое русло.

      ***

      Сегодня я не могу работать. Цифры наскакивают друг на друга, переворачиваются… В руке дрожит карандаш. Я написала тебе, что прошу встретиться, а ты молчишь. Позвонить? Я боюсь. Подожду еще. Сердце прыгает. Кусаю губы, руки холодные от волнения.

      Пришел ответ. Ну вот, в семь у тебя.

      Бросаю машину у работы, еду на метро. Так быстрее, так успею еще выбрать, что надеть, и принять душ.

      Вбегаю домой. Он собирает вещи. Пробегаю мимо, прямиком в гардеробную. Запираюсь изнутри. Сажусь на холодный пол, чтобы немного перевести дыхание. Осматриваю свои владения. Длинное платье?.. Нет. Мы же не в театр идем. Брюки? Нет. Нет! Все не то. Трачу полчаса на сборы, в итоге надеваю небесно-голубую кашемировую кофту и серые джинсы. Распускаю волосы. Передумываю и завязываю в тугой конский хвост. Потом опять распускаю волнами.

      Ты живешь совсем рядом, в пяти минутах, через два дома. Но я вышла намного раньше. Не могла находиться дома. Там он, тоска и наши с ним ошибки в тяжелых чемоданах. Бегу сквозь моросящий дождь, треща подошвами об асфальт, бегу так быстро, что задыхаюсь. Поднимаюсь на второй этаж. Еще шесть ступенек вверх – и буду на месте. Но пока остановилась у окна. Забралась с ногами на подоконник, прижала к груди коленки. Неужели я тебе все расскажу?

      Достаю из внутреннего кармана пальто заначку в виде сигареты. Я не курю, но эта – на случай апокалипсиса. Моя курительная палочка немного поломалась, но это не беда. Зажимаю пальцами трещину, прикуриваю. Длинные затяжки, как перед прыжком в бездну.

      Сижу так полчаса, не решаясь подняться к тебе. Слышу, как наверху открывается дверь. Шаги немного вниз. Остановка. Щелчок зажигалки гулко разлетается по пустым лестничным клеткам. Я ЗНАЮ, что это ты. Тебе тоже тревожно, и это придает мне смелости. Терпеливо жду, когда ты докуришь. Скрип двери. Мне пора.

      – Привет, – говоришь ты, стоя в дверях. Без бороды вовсе, только легкая щетина. Серый свитер на молнии слегка расстегнут и помят. Потертые широкие джинсы, задний карман оттопырен пачкой сигарет.

      – Привет. – Слова тихо выкарабкиваются из моих губ.

      – Ну