В сторону света. Денис Рябцев

домой жизне-описатель ждал очередных неприятностей, но был разочарован. Навстречу ему выбежал сын:

      – Папа пришел, – радостно заявил ребенок с интонацией, которая присуща детям трех лет.

      – Сынок, – смог выдавить из себя умиленно виновник потопа.

      Ребенок забрался на руки жизнеописателя и обнял папу. Затем отстранился, нащупал православный крестик под бородой отца:

      – Папа, а у тебя «цеЛковь» на шее?

      – Церковь? – переспросил отец, едва сдерживая слезы.

      ***

      Новый год был спасен…

      «Глаза через нос»

      Утро было из тех, которые хотелось побыстрее забыть. Грязная слякоть от выпавшего вчера снега, запах гниющих листьев и болота. Как всегда спешим на развод, увязая сапогами в дорожной жиже, курим, сбивая дыхание. От технической базы сорвались на бег, подгоняя молодых словами и тумаками. Последний поворот перед плацем, остановились и построились. Дальше бежать нужно строем и в ногу. Со стороны это выглядит красиво…

      Командир уже раздавал ума офицерам, когда мы влились в общий строй. Он долго наблюдал за тем, как молодежь заполняет шеренги. Затем, впрочем как и всегда, скомандовал всем разойтись и построиться заново.

      – Как мне надоел этот колхоз! – в сердцах добавил полковник.

      Он любил называть свой полк колхозом, а солдат и офицеров рабоче-крестьянской красной армией. Самое удивительное, что каждый раз после подобного командирского сравнения плац содрогался от смеха. У полковника были все основания полагать, что он обладает удивительно-самобытным чувством юмора. Впрочем, мужик он был хороший, и, несмотря на свои преклонные годы, "свинцовые мерзости жизни", всегда мог понять и простить.

      Совершенно другим человеком был начальник штаба Скрипин. Редкая сволочь, которая никогда даже не скрывала своей сути.

      – Кто такой? – Скрипин наклоняется надо мной и кажется, что через мгновение его большой кулак нарисует мне что-то под глазом.

      – Рядовой Носов, товарищ полковник. Прибыл в вашу часть для дальнейшего прохождения воинской службы!

      – Я тебе глаза через нос высосу! – орет мне в лицо Скрипин, -…прибыл для прохождения… Очко унитазное драить прибыл, понял меня, солдат?!

      Полковник уходит, а из кабинета высовывается замполит Григорьев.

      – Ну, с крещением тебя, с боевым. Это наш начштаба. Серьезный мужик, кремень просто. Это он ласково с тобой еще…

      Мну шапку в руках, что тут скажешь?

      – Падай ко мне в кабинет, а то он назад еще пойдет, – говорит Григорьев, продолжая лукаво улыбаться. – Я тебя скоро с нашим Пикассо познакомлю. Это Мастер, вы подружитесь.

      Через некоторое время в дверях появляется Пикассо, сменившийся с наряда. Ему около сорока, он похож на колобка. Лицо такое же круглое, как и все туловище. На плечах замызганной афганки по четыре капитанские звездочки.

      – Где тут художник? – нараспев задает вопрос Мастер.

      – Я, товарищ капитан, – вскакиваю и замираю, – Рядовой Носов, товарищ капитан.

      – Михаил