Неукротимая Анжелика. Анн Голон

что Арно де Калистер, лейтенант королевских мушкетеров, получил от самого короля поручение, которое поклялся хранить в величайшей тайне. Лейтенант приводил имена шести товарищей, назначенных ему в помощь. Все они были мушкетеры из королевских полков, отличавшиеся преданностью королю и умением держать язык за зубами. В их молчании можно было не сомневаться и не отрезая им языков, как это делали в старые времена. На другом листке, тщательно составленном де Калистером, был список расходов, которых потребовало выполнение этого поручения:

      20 ливров за наем помещения харчевни «Синий виноград» в утро казни;

      30 ливров хозяину этой харчевни мэтру Жильберу за сохранение тайны;

      10 ливров за труп, купленный в морге, чтобы сжечь его вместо осужденного;

      20 ливров двум подручным, доставившим труп, за молчание;

      50 ливров палачу за сохранение тайны;

      10 ливров за наем лодки для перевозки заключенного из порта Сен-Ландри за пределы Парижа;

      10 ливров лодочникам за сохранение тайны;

      5 ливров за наем собак для розыска бежавшего заключенного (тут сердце Анжелики отчаянно забилось);

      10 ливров за молчание – крестьянам, давшим собак и помогавшим обследовать дно реки.

      Итого: 165 ливров.

      Отбросив листок с кропотливыми подсчетами Арно де Калистера, Анжелика взяла другой, с его сообщением, написанным менее твердым почерком.

      «…Около полуночи мы миновали Нантер, и лодка, на которой находились мы с заключенным, остановилась у берега. Мы решили немного отдохнуть; около заключенного я оставил часового. Заключенный не подавал признаков жизни с той минуты, как мы получили его из рук палача. Мы пронесли его подземным ходом из подвала харчевни „Синий виноград“ до порта. В лодке он лежал, едва дыша…»

      Она представила себе истерзанное пытками тело, завернутое, как в саван, в белое одеяние приговоренных к сожжению на костре.

      «Прежде чем предаться сну, я спросил у заключенного, не нужно ли ему чего-нибудь. Он, казалось, не слышал меня».

      Собственно говоря, господин де Калистер, заворачиваясь в плащ, чтобы «предаться сну», предполагал, что утром найдет узника уже мертвым. Ну а на самом деле он его вовсе не нашел!

      И тут Анжелика не могла сдержать смех. Жоффрей де Пейрак – побежденный, умирающий, мертвый – этого нельзя было представить, это было ни с чем не сообразно, невозможно! Нет, она видела его таким, каким он должен был оставаться до конца, – сохранившим бдительный ум в обессиленном теле, собравшим все силы в борьбе со смертью, готовым отчаянно бороться до последнего. Чудо воли. Такой, каким она его знала, он был способен на это и еще на многое другое. Утром на сене, где он лежал, нашли лишь отпечаток его тела. Часовому пришлось признаться, что он не считал необходимым слишком пристально наблюдать за умирающим, – видимо, очень устав, он тоже заснул.

      «Исчезновение заключенного представляется совершенно необъяснимым. Как мог человек, у которого не