Камни в пыли. Виктор Викторович Улин

полиэтиленовыми пакетами, украшенными стоящими на всеобщем обозрении мусорными ведрами.

      И так далее.

      Продолжать можно бесконечно.

      И после этого кто-нибудь удивится – почему я не люблю свою родину?

      Меня всегда кажется сверхъестественным чудом, что в России существует такая вещь, как хирургия, и в общем не все больные умирают от послеоперационных инфекций. Видимо, хирурги все-таки иногда руки моют…

      Но я отвлекся.

      Мне просто хотелось сказать, что истинно русский человек, запущенный в цивилизованное место, за короткий срок превратит его в малый анклав своей среды обитания.

      В навозный хлев, в прогнивший сарай, в подобие собственного садового участка с вонючими тряпками на заборе…

      Я вновь окунаюсь в Турцию.

      В отеле – в лифтах и у дверей – были расклеены очень вежливые просьбы к гостям: не посещать ресторан в пляжной одежде.

      Разумеется, не из соображения приличий. О каких приличиях речь в курортном месте? Где идя вдоль бассейна, можно разбить себе голову, споткнувшись о бюст дамы, загорающей топлесс!

      Просто морская вода оставляет трудносмываемые разводы на ткани, а при соприкосновении с некоторыми металлами образует неустранимые окислы.

      Отель был чист, как маленькая немка перед первым причастием.

      В ресторане и холлах стояла мебель из натурального дерева, с обивкой из натуральных материалов.

      Любому нормальному человеку было бы просто жалко портить ее своей мокрой одеждой.

      Но русские матроны спокойно раскладывали свои мокрые задницы, прикрытые прозрачными парео.

      (Кстати сказать, мужчины в ресторан переодевались; зато женщины, которых было большинство, обычно приходили в почти натуральном виде и прямо из воды. Впрочем о женщинах будет отдельная глава.)

      Уже к концу своего отпуска я заметил, что некоторые стулья безнадежно попорчены уважаемыми гостями.

      Мне трудно понять, как можно так относиться к изящным дорогим вещам.

      Потом я представлял домашнюю обстановку подобных уважаемых– и все становилось на места.

      Приходили мысли об обычной свинье, которую, конечно, можно один раз как следует помыть и отчистить и привести из свинарника во дворец, но…

      Но лучше я вспомню анекдот старых времен, который ложится в тему.

      Наверняка многие из вас его слышали. Но это неважно.

      В общем, получил чукча новую квартиру. При советской власти, ясное дело. Четырехкомнатную, поскольку семья большая. Привел русского, хвастается обновкой. Одну комнату показывает – там пусто.

      – Здесь у меня тундра, – говорит.

      И во второй у него тундра, и в третьей. Везде тундра. Включая прихожую, балкон, кухню, ванную и даже стенной шкаф.

      Наконец открывает дверь туалета. Там чадит смердящее пламя, все забито вонючими шкурами, грязными детьми, еще какой-то дрянью, в общем – вполне жилое помещение, по-чукотски.

      Это у меня яранга, – поясняет.

      – А… А куда ты в туалет ходишь? – спрашивает обескураженный