Вирус. Артём Андреевич Горохов

За стеклом было видно уставшее женское лицо с красными глазами.

      –А, это ты… – ответила она равнодушно. – Да, сплю. Сидя. Кажется, мне крышка! – слезливо добавила она. – Посмотри на меня!

      Солдат потряс её за плечи.

      –Не выдумывай! Посмотри, сколько мы не спали уже. Конечно, усталость и глаза красные будут. Мы тут всех переживём! Лучше скажи, где док?

      – У себя, где же ещё?! – нервно ответила «Толстушка».

      –Ладно, ладно, не кусайся! Я к нему. Мне пациентка нужна.

      – Не трогал бы ты его. Как фамилия?

      Солдат направил на себя камеру, так что я увидел его совсем близко.

      – Как у неё фамилия?

      – Виванти! – ответил я.

      – Так, кажется, мы уже её отправили, – пробормотала «Толстушка».

      Я вздрогнул. И так было понятно, что означало на их сленге слово «отправили». Отправляли они в последний путь.

      – Спроси, действительно, у Арни. Так не ошибёшься.

      Солдат прошёл в другую палатку, пересёк её и оказался перед монитором.

      –Доктор Арнольди! – позвал он.

      Перед экраном спустя минуту появилось лицо усталого седого человека лет пятидесяти.

      –Да, – проговорил он нервно.

      – Хотят встречи с пациенткой Виванти, – и он поднял в воздух планшет, отчего всё на экране снова запрыгало. – Как к ней пройти?

      – Что я помню фамилии что ли? – пробурчал Арнольди. – Посмотреть надо. – Он исчез с экрана на некоторое время и вернулся с книгой. – Так, палата два. Место 21. Она плоха была. Посмотри сперва сам, прежде чем связь подключать.

      Я заёрзал на месте, не зная, что и думать.

      – Доктор, а какой прогноз? – закричал я в планшет. При этом я опрометчиво стянул очки, чтобы лучше видеть врача.

      Арнольди внимательно посмотрел на меня, но ничего не ответил, словно не услышал моего вопроса.

      Слышно было, как в микрофоне солдат повторял: «Два – двадцать один, два – двадцать один, два…»

      Пройдя через короткий тоннель, солдат оказался в огромной палатке, больше походившей на цирк-шапито. Здесь рядами стояли койки с больными. Практически все они были заняты. Как оказалось, это был блок 1, где размещалась сотня больных. Я старался не смотреть на них. Измученные лица, выражающие безнадёжную грусть с потухшими или наоборот – горящими болезнью глазами. Некоторые равнодушно посматривали на планшет, некоторые тянули к нему руки, надеясь, что это звонок им. Меня в который раз передёрнуло. Хотелось снова стянуть очки, чтобы видеть этот ужас хоть немного лучше.

      Пройдя первый блок, солдат снова преодолел тоннель, и оказался во втором. Здесь всё было точно так же, как и в первом. Я не мог поверить, что где-то там лежит моя всё ещё жена. В горле стоял ком. Я не представлял, что скажу ей. У этих пациентов был билет только в один конец.

      Солдат нарочно повернул камеру планшета вперёд, чтобы мне было видно номера на кроватях. По рядам – 50, 40, 30, 21. На второй кровати в ряду неподвижно лежало исхудалое тело в больничной пижаме. Оно совсем не походило на Глорию. Совсем!