Тысяча поцелуев, которые невозможно забыть. Тилли Коул

Мальчишка, которого я знала так же хорошо, как себя, превратился в незнакомца у меня на глазах. И когда он направился к дому через дворик между нашими домами, на душе у меня остались разочарование и печаль. Глядя на напряженно застывшие плечи, я почти ощущала идущую от него волну злобы. Мои худшие страхи стали явью: тот мальчик исчез.

      В следующую секунду меня словно парализовало – Руне остановился на лужайке и посмотрел на окно моей спальни, находившейся прямо подо мной. Пронесшийся между домами порыв ветра швырнул ему в глаза прядь волос, и в этот миг я увидела в них невероятную боль. Этот образ – напрягшееся лицо, устремленный на мое окно отчаянный взгляд – поразил меня и едва не сбил с ног. В этом потерянном выражении был мой Руне.

      Этого парня я узнала.

      Руне шагнул к окну, и мне почему-то показалось, что вот сейчас он попытается забраться через него в спальню, как делал на протяжении многих лет. Но нет, он вдруг остановился – сжав кулаки, закрыв глаза и стиснув зубы так сильно, что на скулах проступили желваки.

      Потом, по-видимому, передумав, Руне резко повернулся и зашагал к своему дому. Я осталась у окна кабинета, укрывшись в тени, до глубины души потрясенная увиденным.

      Через некоторое время в комнате Руне загорелся свет. Я видела, как он прошелся по спальне, остановился у окна и сел на широкий подоконник. Потом достал еще одну сигарету, закурил, выдохнул дым на улицу.

      Я покачала головой – нет, такого не может быть.

      Скрипнула дверь. Мама вошла в кабинет, встала рядом со мной и посмотрела в окно. Об остальном догадаться было нетрудно.

      Щеки вспыхнули, как будто меня поймали за чем-то неприличным.

      – Аделис сказала, он уже не тот мальчик, которого мы знали, – заговорила, помолчав, мама. – После возвращения в Осло у них с ним были одни проблемы. Эрик в растерянности и не представляет, что делать. Они очень рады, что вернулись сюда. Дело в том, что в Норвегии Руне связался с дурной компанией.

      Между тем Руне выбросил в окно окурок и прислонился головой к стеклу. Взгляд его не отрывался от одной точки, и этой точкой было окно моей спальни.

      Перед тем как выйти из кабинета, мама положила руку мне на плечо.

      – Может быть, милая, оно и к лучшему, что ты оборвала все контакты. Судя по тому, что сказала его мать, он вряд ли смог бы выдержать все, через что тебе пришлось пройти.

      Слезы подступили к глазам. Что могло сделать его таким? Что превратило его в этого незнакомца? В последние два года я нарочно отгородилась от мира, чтобы уберечь его от боли. Чтобы он смог прожить спокойную жизнь. Зная, что в Норвегии есть парень, чье сердце полно света, я легче переносила то испытание, что выпало на мою долю.

      И вот теперь, после встречи с двойником Руне, эта моя фантазия оказалась растоптанной.

      Свет того Руне изрядно потускнел. Его накрыла тень и поглотила тьма. Как будто тот, кого я любила, сгинул в Норвегии.

      На подъездной дорожке к дому Руне появилась машина Дикона. В руке Руне загорелся сотовый. Выйдя из комнаты, он спустился с крыльца и вразвалку