Январь, 1837 год. Акын Тимиров

бегать, – разводили руками ребята. Дружелюбно свысока похлопывали его по плечам.

      – Пошли в кафешку, Саша! – звали его девушки.

      – Куда без меня?! – махал увесистым кулаком Максим. Каждый год он заканчивал кросс последним.

      Девушки по-особому относились к Искандеру. Его по-азиатски красивое мужественное лицо привлекало и «прикалывало» их, особенно когда он злился. Клонил голову, глядел на них исподлобья, сверкая карими глазами. Это пугало и вместе с тем притягивало девушек. Разозлить Искандера можно было очень просто – задрать юбку или расстегнуть кофточку и показать грудь. Этого хватало, чтобы он погнался за ними. А поймав жертву, он терялся и не знал, что делать. Почуяв женщину, запахом напоминающую ему мокрый ковыль и брыкающего в бессилии ягнёнка в руках, он скалился, страстно хикал, тыкаясь щекой в затылок, в шею. Жертва от этого начинала визжать, дёргаться. Не оттого, что было неприятно, а оттого, что ещё секунда – и она просто растает в руках этого азиата…

      Наконец со стороны площади замаячила знакомая фигура Максима в джинсах, в чёрном коротком драповом пальто с поднятым воротником, без головного убора. Следом кралась девушка в сапожках, в синей аляске с капюшоном. «Сарула?! Вот нелёгкая принесла», – подумал он.

      – Чё ты её притащил?! – рассердился Искандер.

      – Как чё! Ты же Сару знаешь. Как она унюхала?! От этой шаманки ничего не скроешь, не утаишь. Звонит мне на мобилу, давай вставай, говорит, одевайся, там тебя Искандер ждёт. Ты сам утверждаешь, что Бог любит троицу. Вот мы и втроём, – оправдывался Максим.

      Тем временем луна словно остановилась, стала прямо напротив них, ярко и полнолунно закрутилась вокруг своей оси, будто призывая их к себе.

      – Ну ладно, давай начинать, – согласился Искандер, чувствуя в этом какое-то предзнаменование.

      – Чего начинать? – не понимала Сарула, выглядывая из-под локтя Максима.

      Она иногда побаивалась Искандера, он ей всегда напоминал её старшего брата, даже и одеждой. Всегда в спортивном и в вязаной шапочке.

      Уставившись на луну, Искандер, словно вечерний намаз, начал читать стихи:

      …Недавно тёмною порою,

      Когда пустынная луна

      Текла туманною стезёю,

      Я видел – дева у окна.

      Она задумчиво сидела,

      Дышала тайным страхом грудь,

      Она с волнением глядела

      На тёмный под холмами путь…

      – Давайте руки, – закричал он, резко оглянувшись, его бледно-жёлтое перекошенное лицо жестокого воина-азиата перед битвой поначалу испугало их.

      – Руки, – снова повторил Искандер, и они робко подчинились, недоумённо переглянувшись между собой.

      – Смотрите на луну, – крикнул он. – Она должна поплыть по небу.

      И продолжил цитировать Пушкина:

      …Зачем из облака выходишь,

      Уединённая луна,

      Ты будишь грустные мечтанья,

      Любви напрасные страданья…

      Облака