Via Combusta. Максим Шлыгин

Алексея на части, вызывая безумное отвращение, бессильную злобу и гадкое униженное состояние. Он ни при каких условиях был не готов просить медсестёр принести и подержать ему судно, пока он будет ходить под себя. Сама эта мысль вселяла дикий ужас в голову молодого мужчины, который не так давно был образцом пышущего здоровьем и достоинством носителя эталонного мужского генофонда, который все свои потребности обслуживал сам и только сам. Эта мысль доводила до блевотного состояния и сумасшествия, заглушая любую физическую боль. Но антибиотики работали и производили хороший побочный эффект. Поэтому, обессилевший Алексей плакал от безысходности как ребёнок, пока молодая медсестра, деликатно опустив взгляд, держала под ним судно, с таким же нетерпением ожидая окончания опорожнения. И, всякий раз, в такие моменты пердяще-вонючего унижения, которые на фоне антибиотиков случались куда чаще обычного, потолочная муха с особо пристальным взглядом своих выпуклых ячеистых глаз пялилась с издёвкой на измучанного и опустошённого во все смыслах Алексея.

      Однако, подавленное, растоптанное собственной беспомощностью, разбитое и раздробленное состояние Алексея довольно скоро дополнилось еще одним важным свойством. Сколько именно прошло времени, Алексей точно сказать не мог. Но с каждым моментом, проведённым в сознании, там, в этом сознании стали всплывать отрывочные фрагменты воспоминаний. Под действием боли и медикаментов было ещё сложно воссоздать целостную картину происшедшего, но даже тех рваных кусков, которые возникать в памяти, было достаточно, чтобы сформировать стойкое и гнетущее ощущение чего-то непоправимого. Чего именно, Алексей не мог вспомнить, но ощущал, что его теперешнее состояние – это не единственная неприятность. И стоило ждать плохих новостей. Которые, кстати, не заставили себя долго ждать, и материализовались в палате, в виде двух мужчин: лечащего врача и полицейского.

      – Как вы себя чувствуете, пациент? – холодно спросил Алексея лечащий врач.

      – Хреново. – процедил сквозь зубы Алексей.

      – Всё, как вы и хотели, милейший. Говорить можете? – продолжил доктор.

      – Говорю же. – ответил Алексей и утвердительно моргнул.

      – Хорошо. К вам пришёл сотрудник из полиции для беседы. Я вас оставлю на пятнадцать-двадцать минут, не дольше. Вы меня поняли? – вопросительно обратился доктор к каменному лицу полицейского. – Он еще слишком слаб. Большая внутричерепная гематома. Поэтому не более двадцати минут.

      – Я вас услышал. – мигом среагировал сотрудник полиции. – Мне хватит.

      – Хорошо. Тогда оставляю вас. Общайтесь. – произнес строго доктор и вышел из палаты.

      – Здравствуйте. – очень холодным тоном начал полицейский. – Меня зовут Роман Константинович Смирнов, капитан полиции. Мне поручено вести ваше дело.

      – Дарова, капитан Смирнов. Лёша. – осторожно поприветствовал его Алексей.

      – Вы помните обстоятельства