Переделке не поддаётся. Наталья Брониславовна Медведская

Он и мне сказал: вот посмотришь, Лаврушка вырастет красавицей – женись на ней.

      Лицо Тины порозовело сильнее.

      – Да уж, шутник дядя Антон.

      Клим посерьёзнел.

      – Да нет. Он оказался прав. Ты и, правда, замечательно выглядишь. Думаю, надо отца послушать.

      Тина замахала руками.

      – Балабол. – Постаралась сменить тему. – Тётка говорила: ты работал на Севере.

      – Работал. Даже квартиру купил в Нижневартовске. Но когда с отцом произошла беда, вернулся домой, и вовремя… От переживания у мамы случился инсульт. – Клим, заметив расстроенное лицо Тины, успокоил: – Сейчас полегче. Жизнь наладилась, но о работе на буровой пришлось забыть. Продал квартиру и открыл здесь своё дело: автомойку и ремонтную мастерскую. На пару с Ильёй Рунгелия трудимся. Помнишь его?

      – Ещё бы! – буркнула Тина. – Он меня толстухой и тормозом обзывал. Из-за него меня никогда не принимали играть в выбивалу, а сам-то мяч не мог разглядеть, вечно щурился.

      Клим засмеялся.

      – Кое в чём он прав, тебя быстро выбивали, слишком степенно уворачивалась.

      – Да уж, в подвижных играх я не мастер, вот Ладка та, как ртуть. С ней замучаешься, пока выбьешь, загоняет на смерть – её тоже не очень-то звали играть.

      – Может, кликнешь подругу, познакомишь.

      Лада отпрянула от двери, задела пустое цинковое ведро, и оно с грохотом покатилось по веранде.

      Клим хмыкнул.

      – Она там дом не разнесёт?

      Красная и злая от смущения Лада выглянула наружу.

      – Нечего подсматривать.

      Клим засмеялся.

      – Заметьте, невольно. Выходите, Слава, не прячьтесь.

      – Никогда не называйте меня Славой, терпеть этого не могу, – пробурчала Лада, мелкими шажками приближаясь к навесу.

      Тина пояснила:

      – У нас во дворе жил мальчишка, вечно сопливый, большой кляузник и брехун. Ладка постоянно с ним дралась: именно ей от его вранья доставалось больше всех. Родители дали ему претензионное имечко Святослав, а все звали его Славой.

      – Ладно, – поднял ладони Клим. – Лада, так Лада. Хорошее имя. И если можно, давай на ты. Я человек простой, поэтому лучше без политеса.

      Лада, искоса глянув на гостя, уселась как можно дальше от него. Тина подвинула подруге тарелку с блинчиками, налила в большую кружку чай. Клим, прикрыв глаза тяжёлыми веками, исподтишка разглядывал новую знакомую. Несерьёзная современная стрижка рваными прядями, слегка вздёрнутый нос, капризный пухлый рот, но при этом упрямый подбородок, а взгляд тёмно-карих глаз остро-колючий. Если Тина мягкими округлыми формами, приветливой улыбкой сразу располагала к себе, то худощавая, порывистая Лада настораживала. Казалось: она может выкинуть, что угодно.

      – Лучше запомнить сразу. Кстати, своё полное имя я тоже не люблю, – добавила Лада, уплетая очередной блин.

      Клим, проследив за исчезновением в небольшом рту девушки целого блина, съязвил:

      – Не в коня корм или глисты?

      Лада