Велий ветер. Книга вторая. Роман Казимирский

что побудило тебя заняться этим.

      – Зачем тебе это? – удивился Хлоптун. – Хотя обедом ты меня накормил, имеешь право знать правду. Впрочем, не жди захватывающей истории.

      – Мне она и не нужна. Мне интересна правда.

      – Вот как? Что ж, как знаешь. Сразу предупреждаю: я не нуждаюсь в сочувствии. Все, что произошло со мной, касается только меня.

      – Понятно.

      – Хорошо. Я помню последний год из своей жизни – до этого только пустота. Очнулся в больнице. Говорят, меня чем-то ударили по голове. Документов у меня с собой не было, об исчезновении никто не заявлял. То ли я никому не нужен, то ли все думают, что я умер. Может быть, я был преступником. Или миллионером. Мне второй вариант больше нравится, – Хлоптун невесело рассмеялся. – Хотя, скорее всего, я был обычным одиноким бедолагой, каких здесь миллионы. Вот, собственно, и все. Разочарованы?

      – И ты совсем ничего не помнишь? – спросил Стрибог, который, судя по всему, поверил рассказу. – Никаких ассоциаций? Ощущения, может быть?

      – Ничего, – покачал головой Хлоптун. – Вот только…

      – Что? – подался вперед Стрибог.

      – Мне кажется, что у меня была дочь, – мрачно произнес попрошайка.

      – Почему ты так думаешь?

      – Я часто вижу один и тот же сон. Будто ей угрожает какая-то опасность, и я должен спасти ее.

      – Кого?

      – Я не знаю, как ее зовут. Только лицо. Я вижу, как к ней подбирается некто или нечто. Подбегаю к нему, хватаю за плечи и резко поворачиваю к себе.

      – И что дальше? – спросил Посвист, хотя уже знал ответ.

      – И сталкиваюсь нос к носу с самим собой, – устало рассмеялся Хлоптун. – Я так ненавижу этого второго себя, что хватаю его за горло и сжимаю руки изо всех сил. Так и просыпаюсь – обхватив себя за шею. Странный сон, правда?

      Несмотря на то, что рассказчик всячески старался скрыть свои эмоции, было видно, что ему не по себе.

      – И как же ты живешь, раз ничего не помнишь о своей прошлой жизни? – продолжил расспрашивать Посвист.

      – А что еще остается? – пожал плечами бес. – Меня сначала определили в клинику, но там жить невозможно – кругом одни психи. Вот я и дал деру. С едой, конечно, сложно, но ночлег всегда найти можно. Я все еще надеюсь, что однажды проснусь – и вспомню все. Кем бы я ни был, пусть самым последним негодяем, я должен это знать. Возможно, мне нужно у кого-то попросить прощения.

      – Возможно, – задумчиво произнес Посвист, которого вдруг посетила какая-то мысль. – Скажи, ээ… Кстати, а как тебя зовут?

      – Интересный вопрос, – усмехнулся Хлоптун.

      – Извини, я не то хотел сказать, – поправился Соловей-Разбойник. – Скажи, как тебя называют сейчас твои друзья. У тебя ведь есть друзья?

      – Есть, конечно, – кивнул бес. – Можете звать меня Велизаром. Знаю: странное имя, но уж какое есть.

      – Совсем не странное, – возразил Стрибог. – Старинное имя, глубокое. Ты знаешь, что оно означает?

      – Что?

      – Озаренный. Тот, кого коснулся свет.

      – Хотелось бы, – вздохнул