988. Роман Казимирский

ответа ученый подошел к покойнику и еще раз взглянул на его лицо, на котором застыло последнее болезненное выражение, словно он до сих пор пытался вдохнуть. Внезапно Марселю стало ясно, что произошло, однако от понимания причин смерти Кирилла он не почувствовал никакого облегчения.

      – Это анафилактический шок, – пробормотал историк, устало опускаясь на лавку.

      – Чего? – не понял Михайло.

      – Аллергия у него была, вот что.

      – Все равно не понимаю.

      – Не мог он переносить или мед, или хмель, или их сочетание. Там понятнее?

      – Надо же, беда какая, – староста покачал головой и осторожно опустился рядом с Марселем. – А что теперь делать-то? А, Баламошка? Наверное, нужно этим черненьким-то рассказать обо всем, да? А то не по-людски как-то.

      – Конечно, – криво усмехнулся историк. – Иди, сообщи. Может быть, пока они тебя рубить будут, мы с Курьяном успеем убежать. Иди-иди.

      – Зачем меня рубить? – испугался Михайло.

      – А ты думаешь, они станут разбираться в том, кто прав, а кто виноват? Пискнуть не успеешь, как они тебе башку оттяпают. Нет, нужно что-то другое придумать.

      Курьян подошел к полатям и, стараясь не прикасаться к покойнику, клонился над ним. Когда он выпрямился, на его лице было странное выражение.

      – Что? – вздохнул Марсель.

      – Я тут подумал… – начал мужик. – Раз уж так вышло, то, может быть, тебе и дальше им притворяться? Нет, ты не подумай ничего такого, я не хочу, чтобы ты за всех отдувался. Но другого выхода у нас вроде бы нет. Как считаешь?

      – Что ты такое несешь? – накинулся было на Курьяна староста, но Марсель его остановил:

      – Нет, он прав. Выбирать нам, на самом деле, не приходится. Я уже и сам думал об этом, но все никак не решался. Похоже, мне придется некоторое время побыть Кириллом, посланником греческой православной церкви, тут уж ничего не поделаешь.

      – А и делать ничего не нужно, – возбужденно зашептал Курьян, присаживаясь рядом. – Нацепишь опять на лицо эту штуку, и тебя никто не признает. Я сейчас посмотрел на покойничка, так он один в один ты. Даже шрам на щеке есть. Роста вы примерно одинакового, так что на первое время сойдет. А по пути сбежишь, а? До Киева целый день ехать, небось, представится случай. Остановитесь где-нибудь, скинешь одежды – и никто тебя не узнает, пойдешь своей дорогой. Как считаешь?

      Выслушав доводы мужика, Марсель кивнул, думая о своем. Все это, конечно, было хорошо – и даже вполне могло сработать, если ничем себя не выдать по глупости. Но Курьян не знал главного: Кирилл был нужен Киевской Руси. Без него все могло пойти в совершенно другом направлении. Конечно, новый путь мог оказаться и более удачным, но этого никто не мог сказать наверняка. Так что нет, друг мой, подумал ученый, придется мне идти до конца. И не мне одному.

      – Вот что, – наконец, кивнул он. – Сделаем так, как ты сказал. Но внесем некоторые изменения.

      – Какие? – мужики склонились над столом.

      – Курьян, ты поедешь со мной. Одному мне не справиться.

      – Если так нужно… – было видно, что здоровяк