988. Роман Казимирский

головы. Тем временем посланник вытянул перед собой руку и поманил ученого:

      – Заходи. Муса погорячился. Он очень исполнительный, но иногда не знает меры в своем усердии. Мне сказали, что ты тот, кто будет развлекать меня беседами. Что ж, начало мне уже нравится. Думаю, будет забавно.

      Голос не принадлежал старику, но и молодой человек не мог быть его обладателем. Скорее всего, Кирилл был его ровесником, подумал ученый. Что ж, это даже хорошо – им будет легче найти общий язык. Не раздумывая больше, он прошел в дом, по пути смерив Мусу презрительным взглядом, но тот не обратил на него никакого внимания.

      Оказавшись в знакомой обстановке, Марсель немного расслабился и, не дожидаясь приглашения, опустился на лавку, которая стояла рядом со столом. Гость все еще скрывал свое лицо, однако по его движениям было видно, что он чувствует себя здесь совершенно свободно – подойдя к столу, он несколько секунд рассматривал угощения, которые приготовил для него Михайло, а затем, не оборачиваясь, вдруг обратился к ученому:

      – Почему ты не повиновался моему слуге?

      – А должен был?

      – Я так думал.

      – Я и тебе подчиняться не должен, что мне твой слуга? – историк решил придерживаться прежней стратегии, которая уже сослужила ему добрую службу, и говорить искренне.

      – Забавно, забавно…

      – Что именно?

      – Речи твои так не похожи на местных.

      – Чем же?

      – Они люди неиспорченные, в каком-то смысле наивные. Для них свобода – естественное состояние, так что если ее отнять, они сначала даже не заметят этого. Это я про твоего друга говорю. Он ведь местный староста, если я не ошибаюсь?

      – Ты противоречишь сам себе.

      – Нисколько. Если человек не допускает мысли о том, что кто-то покусится на его свободу, он до последнего будет верить в то, что просто что-то не так понял.

      – Странные речи для православного христианина.

      – А много ли ты знаешь о христианстве?

      – Достаточно.

      – Даже так?

      Марселю показалось, что в голосе его собеседника прозвучало удивление, однако уже в следующий момент церковник снова заговорил прежним тоном.

      – Откуда же тебе, друг мой, известно о нас? На путешественника ты не похож. И, судя по всему, не жрец.

      – Я любознателен.

      – Это я вижу. А еще я вижу, что тебе здесь не место. Так кто же ты?

      Это заявление не понравилось ученому. Он подумал, что слишком увлекся самолюбованием, и впредь ему стоит быть осторожнее. Кирилл искусно сыграл на его самолюбии, выделив среди прочих, и теперь, по всей видимости, решил, не откладывая дела в долгий ящик, вывести его на чистую воду. Неужели он производил впечатление настолько глупого человека? Откашлявшись, Марсель представился:

      – Меня здесь прозвали Баламошкой.

      – Странное имя.

      – Какое есть. И – да, я действительно не здешний, пришел всего год назад.

      – А до этого? – перемена в собеседнике не осталась