Дочь мертвеца. Елена Арсеньева

непременно окажется ложка дегтя. Об этом предупреждает еще одна народная мудрость…

      Началось все с того, что проводница, которая вошла в купе, чтобы билеты прокомпостировать, пристала к Сереге ну прямо с ножом к горлу – где пассажир Сапожников Н.И., то есть Николай Ильич? Она же видела, что в вагон вошли двое! И билеты ей показывали двое! А в купе оказался один Сапожников С.Н., то есть Сергей Николаевич!

      Серега изо всех сил старался разъяснить проводнице все сложности работы судмедэкспертов, которых в любую минуту может призвать служебный долг и вынудить бросить сына одного – как во втором купе пятого вагона, так и в любом другом месте.

      Немало прошло времени, прежде чем она вышла из купе, но головой качала очень недовольно.

      Серега тоже недовольно покачал головой, потому что проводница оставила на полу в купе какие-то грязные следы, как будто ходила по сырой земле и не вытерла после этого ноги.

      Само собой, Серега ей ничего не сказал. Он просто передвинул коврик, который лежал между полками. Запах сразу исчез, да и почище стало.

      Поезд отошел от станции, и теперь можно было вовсю наслаждаться свободой – ведь в купе Серега ехал один-одинешенек.

      Но как-то почему-то не наслаждалось.

      Серега лениво сжевал котлету и глотнул «Фанты», поглазел в окно – ну, природа, ну, солнце тянется на закат, ну, зеркально поблескивают речки среди рощ, деревень и лесов…

      Стало скучно.

      Серега с нетерпением ждал первой станции, но позабыл, как же она называется. Что-то такое на С… смешное какое-то слово…

      Вспомнил, что в коридоре должна быть схема маршрута поезда, вставленная в специальный пластиковый кармашек, вышел из купе – и с огорчением обнаружил, что кармашек пуст.

      В эту минуту из служебного купе вышла проводница и вложила листок на место.

      Серега посмотрел на листок. Сама схема и названия станций – Нижний Новгород, Суроватиха, Сечуга, Арзамас-городок, Арзамас-2, Перевозская и все прочие, до Казань-пасс., что означало Казань-пассажирская, – были отпечатаны типографским способом, но одно, примерно на середине расстояния между Нижним и Суроватихой, оказалось вписано от руки черным фломастером.

      Серега вгляделся в маленькие, кривенькие буковки и прочитал: «Погости».

      У проводницы в руках был черный фломастер.

      – А что, – спросил Серега, – раньше этой остановки не было?

      Проводница сердито взглянула на него, и Серега заметил, что у нее заплаканные глаза.

      Сереге стало неловко. У нее какие-то неприятности? Может, начальник поезда отругал за то, что в вагоне едет несовершеннолетний без сопровождения родителей?!

      Серега струхнул. А вдруг высадят?!

      – Не было раньше, – сказала проводница. – А теперь есть. Там очень хорошо, на этой станции. Тебе надо обязательно выйти погулять. Слышишь? Обязательно!

      – Хорошо, – сказал Серега покладисто, чтобы ее не огорчать. – Выйду.

      – Стоянка две минуты, – предупредила проводница и ушла в служебное купе.

      А