Что скрывает снег. Юлия Михалева

но Деникин не разобрал имени.

      – Кто-кто исчез? – переспросил Ершов, но и тут ответ укрылся от слуха помощника полицмейстера.

      Глядя в невинные серые глаза гувернантки, он абсолютно не представлял, что дальше.

      Однако Ершов не дал Деникину слишком долго мяться в бездействии. Он отозвал его в сторону и прошептал:

      – Антонов и Щедрин хотят заняться ограблением лавки галантерейщика в шестом квартале. Разбиты окна в доме Перова-среднего, тоже шестой квартал. Это явно одни и те же… Иванов мечтает проверить искалеченного аптекаря на Правобережной. А Епифанов уже спешит в приемную лечебницы, где с утра дебоширят пьяные… Вы же хотели им об этом напомнить?

      – Да-да. Это хорошо, что вы и мне напомнили, чтобы я им напомнил, Ершов. А то я бы запамятовал.

      – Рад стараться, Дмитрий Николаевич! Память, она такая штука – всех подводит. Если им сказать, то больше ничего и не надо: они все знают и сами справятся. А вот ежели бы и вы, предположим, забыли, то они до заката так ничего бы и не сделали, и только в азартные игры все бы играли.

      – Это весьма некрасиво с их стороны, Ершов.

      – Вы правы, Дмитрий Николаевич. Более того, с их стороны это не только предосудительно, но и противозаконно! Да, и вот что, – повернувшись к прислуге, Ершов заговорил уже во весь голос: – А вы, барышни, сейчас пройдите в управу. Господин помощник желает сам лично вас опросить.

      ***

      – Кто же исчез, Ершов? – спросил Деникин, садясь за свой стол и указывая каторжанке на лавку.

      Он намеревался заняться горничной, однако Ершов опередил. Француженка продолжала безудержно рыдать – от всхлипов у нее началась икота. Околоточный и ее попотчевал спиртовой настойкой опия, так предусмотрительно оставленной заботливым Черноконем.

      Обернувшись, он красноречиво посмотрел на Деникина, давая понять, что не желает обсуждать эту тему при посторонних. Однако помощник полицмейстера сделал вид, что не заметил, и повторил свой вопрос.

      – Люди из храма сказали, что пропал отец Георгий.

      – Когда?

      – Ночью намедни. Он отправился к его превосходительству Сергею Федоровичу, а обратно так и не пришел. Когда он к утрене не вышел, люди из храма бросились искать его повсюду. Они сказали – это совсем не в характере отца Георгия – не являться ко службе.

      Гувернантка снова громко заплакала.

      – Ну, и что же было дальше, Ершов?

      Каторжанка слушала внимательно, почти не дыша.

      – Люди из храма пошли в резиденцию губернатора. Там подтвердили: да, был, но ушел рано, один. И с тех пор его никто не видел. Пропал без следа отец Георгий, как в воду канул.

      Заглянувшая в дверь управы метельщица ухватила конец разговора, и тут же заголосила.

      – Батюшка святый! Батюшка наш сгинул! Прости нас хосподи-ии…

      Ершов раздраженно скривился.

      – Прикажете продолжить, господин помощник?

      – Продолжайте, – махнул рукой Деникин и обратился к каторжанке. – Ну что у тебя, говори?

      – Барыны сгинули, барын.

      – Я