Крик жаворонка. Жизнь и судьба Ивана Трубилина. Рунов Владимир Викторович

прежде всего в созидательной успешности и жизненной гармонии.

      Я думаю, что стремительно поднявшись до уровня руководителя Краснодарского крайисполкома и заняв на улице Красной огромный кабинет с анфиладой комнат позади него, Трубилин меньше радовался, чем был озабочен, поскольку чувствовал, в какую переделку попал.

      Нет, работы он не боялся, он опасался шараханий из стороны в сторону, коими жила тогда страна. Не успев освоить одну «площадку» (целину, например), Хрущев кидался в организацию тех самых совнархозов. Лично для Ивана Тимофеевича это обернулось лишь одной приятностью – многолетним знакомством с Николаем Константиновичем Байбаковым, выдающимся организатором советской нефтяной промышленности и руководителем Госплана СССР, которого Хрущев за строптивость при осуществлении «совнархозовской» идеи «сослал» в Краснодарский край руководить как раз тем самым совнархозом.

      Николай Константинович, познакомившись с новым председателем крайисполкома, не выразил ровно никакого удивления по поводу его молодости (31 год, а уже руководитель такого ранга). Он ведь и сам прошел через подобные удивления, поскольку двадцати девяти лет от роду стал заместителем наркома нефтяной промышленности СССР и был таким успешным замом, что в 35 лет занял пост наркома, возглавляя растущую из года в год нефтяную промышленность Советского государства аж семь лет, от позднего Сталина до раннего Хрущева.

      Кстати, всей сегодняшней сибирской нефтью и приполярным газом мы обязаны именно Байбакову, сумевшему в самые напряженные годы послевоенного восстановления организовать успешные поисковые работы в гиблых просторах сибирского Севера. Встреча этих двух замечательных со всех сторон людей произошла как раз в тот момент, когда Байбаков только-только осваивал свое новое местожительство в Краснодаре, в раритетном здании самого начала улицы Красной, не потеряв ощущения обиды на Первого, как тогда в правительственных кругах именовали Хрущева. Звание Генерального секретаря, в отместку Сталину, он ведь тоже упразднил, как и Политбюро, переименовав его в Президиум.

      Первый, прежде чем принять окончательное решение по совнархозам, решил-таки посоветоваться с Байбаковым, в то время «начальником штаба» всего народно-хозяйственного комплекса, иными словами, руководителем Госплана СССР, но главное – очень авторитетным человеком в широких производственных кругах, от крупнейших предприятий тяжелой промышленности до районных МТС. Для многих людей, в том числе и Трубилина, мнение Байбакова было весьма ценно. Даже сегодня, по прошествии почти шести десятков лет, чрезвычайно интересно, с чего все начиналось. Сам Николай Константинович об этом рассказывает так:

      «…В беседе со мной Н. С. Хрущев спросил: «Как вы, председатель Госплана, смотрите на создание совнархозов и ликвидацию министерств?»

      Я ответил, что к этой идее отношусь отрицательно. Нельзя ликвидировать министерства оборонной промышленности, топливно-энергетические, сырьевые