Славянин. Десятник особой сотни. Александр Владимирович Забусов

настороженные лица своих.

      –Свои! Не стрелять! – окликнул бойцов Лиходеев, понимая, что напряжение и готовность вступить в бой способны сыграть злую шутку с лучниками.

      Подошли.

      –Лис, выводи парней на дорогу. Ловите лошадей, линять нужно, и чем быстрей, тем лучше.

      –Зробим, батька!

      –Лютой плох, – подошел с докладом Илья.

      Лиходеев покачал головой. Что скажешь?

      Время шло, но ни на дороге, ни по лесной тропе, находившейся неподалеку от кромки леса, среди лесного бурелома, так никого и не было. Лошадей особо ловить не пришлось, они мирно паслись за дорогой. Потревоженные ранее птицы слетались на свои облюбованные места. Сейм, видимый между стволами деревьев и кустарником, нес свои воды вдоль берегов. Казалось, что ничто не может нарушить спокойствие погожего дня.

      Ведя животных в поводу, с трудом миновали завал, обрубая и оттаскивая ветви в сторону, помогая Сбыне и лошадям по одному пройти через проделанный проход. Лютой стонал, но был в сознании. Все понимали, в походных условиях ему не помочь и это накладывало на людей дополнительный груз тревоги. Струйка крови изо рта, представляла для раненого, ее дополнительный отток из легкого. Отсюда и кашель, и затруднение дыхания. Все плохо.

      Выбрались, и нужно отметить, вовремя выбрались. Со стороны тропы, откуда мог появиться неприятель, отчетливо различались шорохи. Егор, да и остальные тоже, вгляделись в лесную зелень, заметили медленное продвижение людей. По повадке он понял, что это были опытные и матерые воины-лесовики, прошедшие долгую воинскую школу жизни. Шли крадучись, внимательно осматривая окрестности и готовые в любой момент вступить в схватку. Пока что курян они не видели, но это вопрос ближайшего времени, дорога и тропа вдоль нее, были единственными магистралями движения, а лошади не люди, их в траву под кустик не положишь и молчать не заставишь.

      Лиходеев дождался пока Лютого и пленника, веревками приторочат к седлам и стременам, шепотом подал команду:

      –По коням. Уходим!

      С места в галоп понеслись в сторону родной земли, оставляя за спиной «потревоженный улей» чужого воинства.

      Расплескав лучи по небесной синеве в зенит встало над лесом солнце. Лиходеев прикинул, что отсюда до погоста рукой подать, версты три, да еще брод перейти, а там, как говорится, родные стены. И остановиться нельзя, и Лютой совсем плох. Могут и не довезти. Вон, братовья почернели от переживаний. Смотри-ка, чего это Дрон из передового дозора, назад как черт от ладана, скачет?

      –Беда, боярин!

      Придержал коня.

      –Ну?

      –Два десятка конных навстречу разъездом скачет.

      Обозначился и Лука:

      «Я последил за ними, они проводят осмотр и мимо вас просто так не пройдут».

      –Далеко?

      –Полстрелища отсель!

      –Т-твою ж…, нехай… Всем назад! В галоп, за мной до излучины. Лис, там сядем в засаду, по другому не выберемся.

      –Понял. Живей! Живей вороти лошадей!

      Нахлестывая коней, к месту засады подтягивались, кто как смог. Соскакивая со взмыленных лошадей, в спешке переводя