Пастель для Галатеи. Кинороман. Дневники 90-х. Сергей Е. Динов

ожидающие принудительного выселения куда-нибудь за проспект Ветеранов, а то и дальше, в угловые квартиры пятиэтажек. В следующей комнате зиял пролом в кирпичной стене. Разрушение и созидание. Гибель и возрождение.

      – Что, Ваньки, Европу городим? – прокричал Марат рабочим на кухне, не дожидаясь мата в ответ, толкнул тяжелую дверь, обитую кусками драного войлока.

      В сумраке комнаты с грязными окнами, выходящими в тупик двора, за столом тяжело всхлипывала над пишущей машинкой женщина с деревянным старомодным гребнем в седеющих волосах на затылке. В сигаретном дыму желтым шаром светилась настольная лампа. На подоконнике выстроился орган пустых зеленых бутылок. Марат торжественно положил поверх испечатанных листов веер долларов мелкими купюрами. Подождал реакции женщины. Не дождался. Та продолжала плакать в экстазе творчества.

      – Сотня за мной, – извинился Марат. Под стук машинки, как никчемное приведение, которое уже никто не боится, но и прогонять не собираются, Марат побродил по захламленной комнате. Покачал створки трюмо, наклонил зеркало на тумбочке, подложил книгу под круглое зеркальце у настольной лампы.

      Прокуренное мрачное помещение пронизали световые лучи. Серые широкие, желтые и узкие, – лучи причудливым образом пересеклись, заструились пылью и табачным дымом. Марат бродил в этом фантастическом переплетении лучей, грустно усмехался случайному светопреставлению. Но хозяйке не было до гостя никакого дела. Она спешно заканчивала новый сценарий.

      – Ох, ты! Опять всех угробила?! Молодцом, туды их в колыбель! – Марат читал с листа на пишущей машинке. – В пустыне?! В песке засохли?! Жуть! Но интересно, наверно! Пустыня, барханы, зной… женщина рожает! Жуть! А крови?! Крови нельзя подлить?! Надь, крови, крови разведи погуще! Щас это модно! Экшена добавь. На потребу мас-сэ-се.

      – По лону кровь ее бежала, – сонно продекламировали с придыханием умирающей с пола из-под цветастого одеяла у стеллажей с книгами. – А я лежала и лежала – разрезанная медсестра…

      – Ку-ку! – отозвался Марат. – Утро, сестра! Вставать пора!

      Под лоскутным одеялом нервно перевернулись на другой бок.

      Женщина в кофте ткнулась заплаканным лбом в клавиатуру машинки.

      – Уйди! – всхрипнула она. – Отсюда! Уйди! Разрушитель.

      – Ее убил муж, – опять донеслось из-под одеяла, глухо как из-под земли. – Убил, чтобы полюбить навсегда. Не крест на могиле поставили – топоры на четыре стороны. Архитектор кровавый, я влюблена в его ярость! Я ненавижу его любовь!

      – С ума сходите, подруги?! – возмутился Марат. – Ну-ну. А вот, кстати, засадный случай. Желаете? Ловите образ на перо. Продаю взаймы. По знакомству. Ну, слушайте, если не желаете. Знаете ли, так нелепо на днях один мой знакомый, работник морга со стажем в конфуз вошел. Не поверите, как странно, жутко, глупо и забавно все случилось.

      Под одеялами трудно заворочались, засопели от злости, послышались сдержанно-манерные угрозы:

      – Умерщвлю.