Человек и апокалипсис. Periculum in mora. Мишель

авральной работе, занимаясь очисткой льда с корпуса судна, рангоута и снастей. В ход шло все то, что могло хоть как-то помочь в этом труде: абордажное оружие, раскаленное железо, кипяток. Заблаговременно брошенные с корабля якоря и перенесенные орудия к корме мало помогали – судну угрожала неминуемая гибель. В таком положении оно находилось до четырех часов утра 14 января. Не теряя присутствия духа, командир прибегнул к последним средствам для облегчения судна. Приказано было сбросить брифок—рей, обрубить у эзельгофта утлегарь, с бакштагами и штагами. С величайшей опасностью были посланы люди для обрубки на мачтах такелажа. Хотели выбросить за борт орудия, но для этого не было никакой возможности. Все они как бы приросли к своим местам, составляя сплошные массы льда. Нельзя также было и подумать об открытии бортов, все усилия были обращены к обрубке льда везде, где только было возможно. Командир и офицеры, несмотря на изнеможение и жуткую стужу, поощряли людей. Многие из команды подвергались ушибам от падающих с мачт глыб льда. Только благодаря такой самоотверженности и напряженной работе экипаж и судно были спасены.

      Но совсем другая участь постигла тендер «Струя». 14 января, когда мрак, скрывший картину всех ужасов прошедшей ночи, стал несколько уменьшаться, с флагманского фрегата увидели, что над местом, где стоял тендер, возвышается топ его мачты, который с салингом представлял собою как бы крест, наклоненный несколько назад и на левую сторону, над влажною могилою 52 человек, нисшедших в нее в одно мгновение, в цвете лет и здоровья. Ужасная участь!

      Тендер Струя 1848г.

      Командир 32—го флотского экипажа капитан—лейтенант Леонов 1—й, мичманы флотских экипажей: 32—го Обезьянов и 34—го Ковалевский, корпуса штурманов прапорщик Скогорев, 32—го экипажа артиллерии кондуктор 1, унтер—офицеров 3, рядовых 37 и нестроевых разных команд 7. Итого команда 52 человека составляли экипаж погибшего судна.

      Тендер «Струя», который из-за нарастания льда потонул вовсе и сел на дно на глубине 38 футов, был поднят уже в августе. Труп командира узнали по карманным часам его, которые остановились на 10:30 часах. Вероятно, незадолго до этого времени – утра или вечера? – тендер затонул.

      И тендер, как прочие снятые с мели суда, отправлены были для починки в Севастополь.

      Позже бывший командир тендера «Струя» Н. М. Соковнин так вспоминал свои ощущения когда сам увидел тендер: