Эльф, баньши и осколок. Новогодняя история. Денис Гусаков

ты… – удивился эльф. – Ты не подумай, я его не украл, я случайно как-то взял, не понимаю даже как.

      – Ты тут не причем. Это Смех подложила.

      – Так вот откуда это у меня! Но зачем?

      – Хулиганка она. А цветок – это маяк. Мы же привязаны к дому. Но если из проклятого дома унести какую-то личную вещь призрака, он сможет перемещаться к этой вещи. Ненадолго.

      – Надо же, не знал, – удивился эльф.

      – А с чего бы тебе знать? Немало любителей сувениров из заброшенных особняков ушли в мир иной раньше времени, потому что тоже этого не знали. Оставьте вещи мертвых их хозяевам.

      Баньши хищно усмехнулась. Потом сказала, после недолгого молчания:

      – Ладно, полетела я назад. Все равно мне уже пора.

      – Э-э-э… да. То есть… Ну раз уже пора, то конечно… За шапку спасибо… – смутился эльф.

      – Да не за что. Жаль, что у вас тут эти… детекторы. Я надеялась, вдруг получится хоть чуть-чуть город посмотреть…

      Юноша-эльф внезапно просиял и заявил:

      – А знаешь, у нас тут рядом есть выход на мост между башнями. Высоко, и вид на весь город очень неплохой. Детекторов там нет! Можно посмотреть на город сверху, если хочешь!

      Баньши наклонила голову, размышляя.

      – А давай! Показывай дорогу!

      Эльф торопливо устремился веред, так что баньши едва успевала за ним и, чтобы не отстать, то и дело проделывала небольшой фокус – шаг сквозь тень: превращалась в черный силуэт, исчезала и мгновенно появлялась на несколько метров впереди. Они вышли из полутемного склада, и двинулись, осторожно, вдоль стены, по широкому как улица коридору, освещенному с одной стороны высоким витражными стрельчатыми окнами. Из динамиков летела бодрая музыка, периодически прерывавшаяся разными сообщениями. В очередной раз поперхнувшись музыкой, радио сообщило: «Наш город – город чистого добра и светлых сил! Сохраним его таким! Сообщайте о любой запрещенной активности патрулям всеобщей радости!» На стенах всюду висели плакаты. На одном из них грозный Мороз указывал пальцем на зрителя. «А ты выполняешь дневную норму?» – гласила надпись под картинкой.

      – Прячься! – прошипел эльф и толкнул баньши в проем между колоннами. Сам ловко нырнул следом и сделал небольшое движение рукой. Они оба тут же слились с темнотой. Мимо протопал патруль снеговиков. Появился эльф, и осторожно выглянул из-за колонны.

      – Ушли. Можно выходить.

      – Я смотрю, и ты кое-что умеешь, – удивилась баньши.

      – Отвести глаза – простое заклинание. Осталась в руках память. Хотя в городе боевая магия строго запрещена. Да и вообще, несанкционированная магия запрещена. Все регламентировано, – вздохнул эльф.

      – Так ты был на войне?

      – Пришлось. Но с такими как… твоими сестрами мне не довелось близко…

      – Это понятно, – усмехнулась баньши, – «Мало кто может рассказать, что близко видел баньши…»

      – «…потому что все, кто приближался к ним, уже мертвы», – закончил за нее эльф, – у нас тоже есть такая поговорка.

      – Да,