Сущевский вал. Лев Портной

голос, – мы коммунизм никогда не построим!

      На секунду Сергей испугался, в голову пришла мысль, что ему поручат проведение политинформаций для сотрудников магазина по утрам перед началом работы. Он к стыду своему до сих пор не приучил себя к регулярному чтению газет. «Заголовки меня пугают!» – отшучивался он в ответ на упреки, что он, студент гуманитарного института, в части политграмотности хуже троглодитов из технических ВУЗов.

      Прочитать с утра передовицу и пересказать несознательным теткам – дело нехитрое. Но до того ли ему, когда и без газет такое ярмо на шее – курсовая и экзамен по бухучету.

      Однако отказать Леониду Павловичу Сергей не мог. В райком приглашают не каждый день и не каждого! Может, за всю жизнь другого случая отличиться не представится. В семнадцать лет на фронт он не убежал, а в восемнадцать хотя и пошел в армию, но от добровольной службы в Афганистане малодушно уклонился. Совершать подвиги хотелось исключительно в мирной жизни.

      – Мне, Сережа, понадобится информация от тебя. Ты парень смышленый, разберешься там, что к чему, – продолжил Леонид Павлович. – Приметишь, как производятся нарушения, как обсчитывают покупателей, как продавцы делятся с директором, кто участвует в этих делишках, а кто и нет, – словом, кто и как расхищает социалистическую собственность? Понял?

      – Я понял, Леонид Павлович. Я сделаю все, как надо, – кивнул Сергей.

      #

      – Нормально все? – спросил его на выходе незнакомец.

      – А-а? – Сергей уже и забыл о нем.

      Он с удивлением рассматривал собственное отражение в солнцезащитных очках, болтавшихся на груди собеседника, он не понимал, что этот человек здесь делает, почему так беспечен – неужели не чувствует, что ему здесь не место?

      – Эй-эй! Ты чего? С тобой все нормально? – незнакомец всерьез обеспокоился.

      – Нормально, – буркнул Сергей.

      – Ну, давай, – выдал тот на прощание веселым голосом и, пожав плечами, исчез в «шкафу».

      #

      Морозов вышел на улицу и смачно сплюнул. Какой-то человек в сером костюме посмотрел на Сергея, прищурившись неодобрительно. Морозов оглянулся на окна четвертого этажа. Стекла блестели в лучах еще высокого, еще летнего солнца. Запоздалое опасение, что Леонид Павлович наблюдает за ним, оказалось напрасным.

      Он направился к автобусной остановке, на душе было муторно. Получалось, что его завербовали в стукачи, и он согласился. Оправдывался Сергей тем, что его застали врасплох. Он примчался в райком партии, уверенный, что его ждет партийное поручение, пусть небольшое, пусть даже мелкое совсем, это же только начало, это же огромная честь! А тут…

      Вот, если бы его вызвали на площадь Дзержинского, вот, если бы на девятый этаж института, в первый отдел! Тогда бы он не оплошал! Тогда бы он шел, заранее зная, что скажет твердое «нет»!

      Было такое в его жизни, уже было! Он… о, сначала он смалодушничал, сначала спасовал. Но потом исправил ситуацию и исправил