Неспособность любить. Евгения Горская

мать прошла пограничный контроль, он помахал ей в последний раз и вышел из здания аэровокзала. Машин по направлению к Москве было мало, в городе пробок тоже не было, и до дома он добрался быстро. Хотелось отключиться от муторных хлопот, навалившихся на него в последние дни, поваляться с планшетом в руках, протягивая руку к стоявшей рядом на полу бутылке пива. Он так и сделал, улегся, посмотрел почту, но тут же отложил планшет в сторону.

      Не будет ему покоя, пока Лиза не перестанет смотреть на мир сквозь непрерывно льющиеся слезы. Лиза слез не замечала, только машинально постоянно вытирала глаза, но он-то не замечать не мог.

      – Ты как, Лиза? – Федор опять набрал ее номер. На этот раз мобильник ответил. В трубке слышался шум. – Ты где?

      – В метро. – Шум сделался оглушительным, не иначе как поезд проехал.

      – Послушай, – недовольно произнес он. – Ну я же просил тебя звонить, если что-то нужно.

      Очень не хотелось снова выходить из дома, но он начал одеваться, даже не закончив разговора.

      – Федор. – Лиза слегка задыхалась. – Днем должна была приехать Варя, но не приехала, и телефон у нее не отвечает. А городского номера я не знаю, он у Саши не записан. Я хочу съездить к Варе домой. Адрес я у Саши нашла.

      – Говори! – обреченно велел Федор. – Адрес говори!

      Лиза назвала улицу. Район был ему знаком, когда-то там жил приятель, с которым он занимался в секции дзюдо. Впрочем, приятель мог и сейчас там жить, Федор не видел его со школьных времен.

      – Выйдешь из метро и стой на месте. Выход вперед по ходу поезда, – прикинул он. – Я тебя подхвачу. Ты сейчас на пересадке?

      – Да, – подтвердила Лиза.

      Ее нужно показать врачу, она говорила так, как будто только что пробежала стометровку.

      – Прошу тебя, никуда не уходи. Дождись меня.

      – Обязательно. Спасибо, Федор.

      Москва была почти пустая, но ждать Лизе пришлось минут пятнадцать, не меньше. Федор увидел ее сразу, она стояла, не шевелясь и наклонив голову, как символ безысходности. «Вот подлость-то, – с тоской подумал Федор, останавливаясь во втором ряду. – Подло и неправильно вышло, что молодая женщина излучает горе, а брат Сашка не может ее утешить».

      – Лиза! – крикнул Федор, открыв дверь. – Лиза!

      Она услышала. Повертела головой, увидела его машину.

      – Ты понимаешь, – быстро усевшись рядом, оправдывалась Лиза. – Варя очень ответственная девочка. Я беспокоюсь.

      – А ее домашнего телефона у Саши не было? – сзади остановился черный джип, они мешали ему припарковаться.

      – Я не нашла.

      Федор тронул машину, освободил джипу проезд.

      – Почему ты поехала на метро?

      – Так… Пробки. И вообще… Голова кружится. Немного. Не хочется садиться за руль.

      Отчего-то Лиза сразу была уверена, что Сашу отравили намеренно. Менты сомневались, а она повторяла как одержимая: – «Я найду убийцу. Я его найду».

      Господи, если с девчонкой Варей, которую Федор никогда не видел, что-то случилось, Лизино предположение, пожалуй,